.

в его дом? Вдруг они покусают его или просто оставят где-нибудь свои яйца, из которых потом появятся личинки, которых потом из дома ничем не вытравишь? А вдруг это обычные стрекозы, выросшие из-за повышенного уровня радиации? Тогда ни стрекозы, ни их личинки ему – Владимиру – точно не нужны. Нужно было срочно проверить, все ли закрыты в доме окна. Как говорится, береженого Бог бережет. Хотя Кипятков помнил, что ночью закрыл все окна на первом этаже, насчет окон второго этажа у него были сомнения.

      Прыгая на одной ноге, он добрался до лестницы, и уже хотел было опуститься на четвереньки, как он это делал много-много раз, но замер в раздумьях.

      «Почему – бы не закрепить результат? – подумал он, вспомнив свой утренний успех. – Две-три ступеньки и бросаем это дело!»

      И он оперся руками об пыльные перила. Поставив левую ногу на ступеньку, подтянул больную правую, слегка оперся на неё, прислушиваясь к своим ощущениям. Конечно, правая нога побаливала, но не сильно. Постояв, отдышавшись и смахнув со лба капли пота, Владимир продолжил подъем.

      Он преодолел все следующие ступени, отполировав рубашкой перила и радуясь, как ребенок. На самом верху он тяжело опустился на пол, вытер мокрое от пота лицо и издал победный клич. На крыше тут же раздался слабый перестук, похожий на топот маленьких ножек.

      «Птицы», – подумал Кипятков.

      Он уже хотел, как и раньше, встать на четыре точки, но тут ему на глаза попался стул, при помощи которого Владимир обычно забирался на подоконник, когда открывал или закрывал окна. Только сейчас он не стал его двигать, стоя на коленях, а оперся на его спинку и сделал маленький шажок, двигая стул перед собой. Тут же понял, что может ещё и сделал второй шаг, потом – третий, четвертый.

      Дойдя до первого окна и убедившись, что оно плотно закрыто, Владимир присел на стул, чтобы дать ноге немного отдохнуть, и посмотрел в окно. Стрекозы по-прежнему летали по участку, даже сверху было видно шевеление в высокой траве, и как колышутся листья кустов. Ветра при этом не было.

      Интересно, а кто всё-таки живет в траве? Может, гигантские жуки?.. Неужели, пока Владимир лечил свою больную ногу, где-то рванул атомный реактор? Ответа на эти вопросы у Кипяткова не было, но он понимал, что беспричинно гигантские насекомые не появляются. И внутренний голос подсказывал ему, что это – только начало.

      Обойдя весь второй этаж и убедившись, что все окна закрыты, Кипятков остановился у окна, выходящего на главную улицу со странным названием Тепличная, хотя теплиц ни у кого не было, так как помидоры, кабачки, и огурцы все предпочитали покупать в магазинах и не тратить время и силы на их выращивание.

      Когда Владимир окинул взглядом соседские дома, он ожидал увидеть своих соседей. Даже представлял, как увидит какого-нибудь Пашу, с которым никогда даже не здоровался, но знал, что тот живет рядом и ездит на «Мерседесе», откроет окно, помашет ему рукой и прокричит: «Как дела, Павел?», а тот ему тоже прокричит что-нибудь в ответ, махнув приветственно рукой…