Манускрипт. Анастасия Андрианова

далось ему тяжело. Хотелось бы верить, что он сейчас сожалеет. Интересно, у них просто отняли бы футляры со страницами Манускрипта или отправили их в тюрьму? Может быть, Магистрат решил казнить тех, кто укрывает страницы, по обвинению в пособничестве Вольфзунду?

      Как же просто ей жилось в деревне с бабушкой. Как сложно все стало сейчас!

      Алида поднялась и, держась за леера, поплелась искать свою каюту. Хорошо бы обустроиться заранее и продумать, как она будет обедать с замотанным лицом. Она вспомнила, что предусмотрительно надела себе на шею связку сушек. Травница запустила руку под пальто, нащупала сушки, сжала одну из них пальцами, и несчастное хлебное колечко с сухим треском раскололось на несколько частей. На палубу посыпались крошки и маковые зернышки. Алида осторожно продела руку под шарф и сунула кусочек сушки себе в рот. Получилось неплохо. «Интересно, смогу ли я продержаться весь путь на одних сушках? И хватит ли моей связки до Птичьих Земель?» – подумала она.

      По пути через палубу она встретила еще нескольких членов экипажа, которые смотрели на нее недоверчиво, но без удивления: весть о странном парнишке-травнике быстро разлетелась по судну. Мурмяуз трусил рядом, прижавшись к ноге Алиды. Кот был напуган, ведь он никогда не вдыхал такой насыщенно-соленый воздух, никогда земля под его ногами не шаталась. Алида заглянула в одну из деревянных бочек, выстроившихся вдоль надстройки, и обнаружила там сушеную сельдь. Она незаметно вытащила одну рыбешку и вручила Мурмяузу: пусть друг порадуется угощению. Кот схватил сельдь, благодарно мяукнул и прыгнул на соседнюю бочку, которая, к счастью для него, оказалась плотно закрыта крышкой.

      Алида отыскала нужную дверь и вошла в свою каюту. Низкий потолок нависал в полуметре над ее головой; света, из покрытого пылью иллюминатора, было явно недостаточно, чтобы осветить помещение, однако она разглядела небольшой стол с керосиновой лампой, табурет и две узкие кровати. Настроение, и без того не радужное, окончательно испортилось. Почему-то Алида надеялась, что здесь будет хотя бы крошечная душевая комната или, на худой конец, отдельное помещение, где можно переодеться. Ни того, ни другого не оказалось. И, судя по всему, у нее будет сосед по каюте.

      – Что же, мне теперь и спать в пальто и шарфе? – прошептала она.

      Алида забросила сумку на кровать и села рядом, болтая ногами в воздухе. Если она по-прежнему будет молчать, то, может быть, хотя бы не поссорится с соседом. Интересно, он очень вредный? А вдруг пьяница? Алида содрогнулась, представив, какое амбре может наполнить каюту, окажись ее сожителем какой-нибудь грязный неряха.

      Дверь со скрипом отворилась, впуская второго обитателя каюты, и Алида прижала к себе сумку со своими сокровищами. Из ее груди вырвался изумленный всхлип, который она поспешила замаскировать кашлем. Она узнала этого высокого, ладно сложенного юношу с черными как смоль волосами, густыми бровями и неизменной белозубой улыбкой на смуглом лице.

      Это был Ханер, конюх из