MONO. Юлиан Улыбин

подхватив меня за талию, приготовился танцевать. Заиграла музыка – раз, дав, три. Пары вокруг расступились, и мы, выйдя в центр зала, закружились в танце. Мир вокруг растворился, превращаясь в светящееся полотно из огней, улыбок, света от хрустальных бокалов и бриллиантовых камней.

      Я смотрю на него и не могу отвести глаз. Он другой, совершенно не такой, каким я его представляла, но я знаю, что он мой. Тот самый принц на белом коне, который появился из ниоткуда, из глубины моих снов. Мы кружимся в танце, и его взгляд, теплая улыбка, сухие горячие руки пламенем обжигают меня и бросают то в жар, то в холод.

      – Вы так смотрите на меня, – он говорит, и бабочки в животе начинают щекотать нежными крылышками.

      – Это не я, это вы смотрите на меня, – говорю тихо, не отрывая глаз.

      – Да, вы правы, я не могу оторвать от вас глаз. Почему мы раньше не встречались?

      Мы продолжаем кружиться, и я неуклюже наступаю на его носок и едва не падаю. Марк умело подхватывает меня, и мы снова кружимся под легкий аккомпанемент венского вальса.

      – Не знаю, возможно, мы блуждали разными дорогами.

      – Я бы очень хотел встретить вас на своем пути.

      – Встретили.

      – Да, но утром не вспомню, таковы правила игры.

      – Мне Моно говорил об этом. Жаль.

      Маятник времени остановился, и мне показалось, что наш танец будет длиться вечно.

      – Может, еще шампанского, оно здесь безупречно.

      – Не откажусь, – соглашаюсь и следую за ним.

      Оркестр, исполнив финальную коду, умолк, и в центр зала вышел мужчина с седеющей бородой и ухоженными баварскими усами. На нем был белый смокинг, который немного его полнил.

      – Позвольте объявить белый танец. Дамы приглашают кавалеров. – Закончив речь, мужчина в белом смокинге поклонился и после удалился.

      – О Марк, вас могут сейчас у меня похитить! – Я улыбнулась, а мой кавалер замедлил шаг.

      – Я скажу, что уже занят.

      – А вы заняты? – спрашиваю, глядя глаза в глаза.

      Ненавязчивый флирт. Это было так ново. Без похоти, суеты, паники, спешки. Легко, спокойно, игриво. Марк сказал, что занят мной. Как же мне его удержать? Ужас! Я знаю, что скоро мы проснемся. Знаю и не хочу просыпаться. Он исчезнет, и я исчезну для него. Ах, если бы я могла его вспомнить, когда проснусь! Мысленно молю, чтобы этот сон оказался вещим. Одним из тех вещих снов, что я буду помнить до конца своих дней. Вдруг мне пришла в голову сцена из фильма «Начало» с Ди Каприо в главной роли. По секрету, он – мой любимый актер. Герой закрутил волчок с надеждой, что он упадет, но волчок продолжил вертеться до бесконечности. Маркер Ди Каприо сломался, и он завис в глубоком сне с пониманием того, что никогда не проснется. У меня сейчас нет маркера.

      Стало очевидно, почему мы просыпаемся и не помним сны. Наш мозг сознательно прячет увиденное во сне от нас, чтобы мы не спутали сон с реальностью. Говорят, что люди, страдающие шизофренией, путают реальность, потому что их сознание выпускает наружу сны. Эти несчастные сходят с ума, толком не понимая, в какой реальности находятся.

      Марк