Извне-1 (сборник). Василий Головачев

обронил слово Маккена.

      «Ра», уходивший от врага в обычном режиме, перешёл на «струну».

      Последнее, что увидели члены экипажа, был пучок молний, протянувшихся от «черепахи» к спейсеру.

      Сознание людей погасло…

* * *

      Перед глазами перестали кружиться цветные спирали, и Маккена увидел перед собой звёздную россыпь. Тряхнул головой, зажмурился, открыл глаза, но звёздная панорама не исчезла. Обзорная система была включена, и виом в рубке показывал окружающий спейсер космос.

      – Вышли нормально, – раздался в наушниках шлема голос пилота.

      – Где? – поинтересовался Маккена.

      – А хрен его знает, – ответил бортинженер жизнерадостно.

      – Определяйтесь.

      – Командир, Роза без сознания, – доложил Успенский. – На вызовы не отвечает.

      – В медотсек её! – приказал Маккена. – Я сейчас спущусь. Всем стандарт по форме ЧС! Вацлав – контроль функционирования.

      – Работаем уже.

      Маккена с минуту рассматривал незнакомые созвездия, вылез из командирского кокона, добрался до лифта, «мускул» которого доставил его в медотсек.

      Успенский и Терёшин уже были здесь. Сняли с эксперта защитный костюм, уложили безвольное тело в саркофаг реаниматора.

      Над прозрачной крышкой саркофага высветился столбец разноцветных цифр, указывающих параметры физиологического и психического состояния Розы.

      – Очень высокое черепное давление, – буркнул инконик. – Сердце работает как насос в режиме форсажа, причём неровно. Мне это не нравится.

      – Ничего, с кардиокризисом наш эскулап справится, – сказал Терёшин.

      – Возможно, однако нам ещё прыгать и прыгать. Что же, каждый раз после этого помещать её в реанимацию?

      – Предложи что-нибудь другое.

      Оба посмотрели на Маккену.

      – Вацлав, определился? – вызвал он Хржичку.

      – Не понимаю, – отозвался драйвер-прима. – Нас вынесло к краю второго Рукава!24

      Мужчины переглянулись.

      – Слава, побудь здесь, посмотри за ней, – сказал Маккена. – Придёт в себя, поговори, успокой.

      – Хорошо.

      Маккена и Успенский вернулись в рубку.

      Аппаратура кресел по-прежнему не работала, поэтому приходилось ориентироваться с помощью личных инков, чем Хржичка и занимался.

      На панорамном виоме светилось зелёное перекрестье визира, быстро вспыхивали и гасли цифры и символы, загоралось, перемещалось и делилось на сектора световое кольцо целеуказателя.

      – Вот, полюбуйтесь.

      Перед узкой полосой ограничителя рубки выросло объёмное изображение Галактики. Крошечный огонёк на краю Рукава Ориона сделался ярким, стал мигать. Это было Солнце. Вспыхнула и замигала синяя искорка под шаровым звёздным скоплением, обозначавшая положение спейсера.

      – Ни хрена себе! – поскрёб в затылке Успенский. – Мы же шли прямо к Солнцу!

      – Девиация, – сказал Хржичка. – Целились мы хорошо, но почему-то не попали в вектор. Может,

24

Наша Галактика имеет несколько спиральных рукавов. В первом – «местном» Рукаве Ориона – Лебедя – располагается Солнце, соседний называется Рукавом Стрельца, остальные – Рукавами Щита, Персея, Угольника – Центавра, Южного Креста, Киля.