Фриленды. Джон Голсуорси

"Он страшно устал. Надо, чтобы его напоили чаем и сварили ему яйцо. Но зачем он так далеко шел? Он не похож на нищего".

      Старик, который не был похож на нищего, вдруг произнес:

      – Я знаю в Джойфилдсе мистера Фриленда. Очень добрый джентльмен.

      – Да. Странно, почему я не знаю вас?

      – Я мало выхожу из-за ноги. Внучка моя тут у вас в услужении, вот я к ней и пришел.

      – Ах, вот оно что! Как ее зовут?

      – Гонт.

      – Я тут никого не знаю по фамилии.

      – Ее зовут Алисой.

      – А-а, на кухне, – милая, хорошенькая девушка. Надеюсь, у вас не случилось какой-нибудь беды?

      Снова старик сперва ничего не ответил, а потом вдруг прервал молчание:

      – Да как на это посмотреть, сударыня… Мне надо с ней перемолвиться парочкой слог по семейному делу. Отец ее не смог прийти, вместо него пришел я.

      – А как же вы доберетесь назад?

      – Да, видно, придется пешком, разве что меня подвезут на какой-нибудь повозке.

      Фрэнсис Фриленд строго поджала губы.

      – С такой больной ногой надо было сесть на поезд.

      Старик улыбнулся.

      – Да разве у меня есть деньги на дорогу? – сказал он. – Я ведь получаю пособия всего пять шиллингов в неделю и два из них отдаю сыну.

      Фрэнсис Фриленд снова сунула руку в тот же глубокий карман и тут заметила, что левый башмак у старика не зашнурован, а на куртке недостает двух пуговиц. В уме она быстро прикинула:

      "До следующего получения денег из банка осталось почти два месяца. Я, конечно, не могу себе этого позволить, но я должна дать ему золотой".

      Она вынула руку из кармана и пристально поглядела на нос старика. Нос был точеный и такой же бледно-желтый, как и все лицо.

      "Нос приличный, не похож на нос пьяницы", – подумала она. В руке у нее были кошелек и шнурок. Она вынула золотой.

      – Я вам его дам, если вы пообещаете не истратить его в трактире. А вот вам шнурок для башмака. Назад поезжайте поездом. И скажите, чтобы вам пришили пуговицы. А кухарке от меня, пожалуйста, передайте, чтобы она напоила вас чаем и сварила вам яйцо. – Заметив, что он взял золотой и шнурок очень почтительно и вообще выглядел человеком достойным, не грубияном и не пропойцей, она добавила: – До свидания. Не забудьте каждый вечер и каждое утро как следует втирать мазь, которую я вам дала.

      Потом она вернулась к своему стулу, села, взяла в руки ножницы, но опять забыла вырезать из журнала рецепт и сидела, как прежде, замечая все до последней мелочи и думая не без внутреннего трепета о том, что дорогие ее Феликс, Алан и Недда скоро будут тут; на ее щеках снова проступил легкий румянец, ее губы и руки снова задвигались, выражая и в то же время стараясь скрыть то, что творится у нее на сердце. А оттуда, где некогда стоял дом Моретонов, за ее спиной появился павлин, резко закричал и медленно прошествовал, распустив хвост, под низкими ветками буков, словно понимая, что эти горящие темной бронзой листья прекрасно оттеняют его геральдическое великолепие.

      Глава V

      На следующий день после семейного совета у Джона Феликс получил следующее послание:

      "Дорогой