Золотой Вавилон. Юлия Валерьевна Рушковская

Макияж на ее пухлом лице напомнил Сергею о куске сливочного масла. А вот он сам подруге понравился.

      – Добрый вечер! Я – Мирра! – сказала она и протянула руку.

      Саша хмыкнула.

      – Сергей. – представился Сергей и пожал ее толстые пальцы.

      – Обожаю таких брутальных мужчин! – с вызовом произнесла она и вытаращила глаза.

      – Да ты любых обожаешь! – засмеялась Саша.

      Сергей открыл рот, но не стал уточнять, что это за мужчины. Толстая подруга не смутилась. Саша прошла в спальню.

      – Я – сейчас! – сказала она. – Только переоденусь и едем!

      – Куда это вы поедете на ночь глядя? – встрепенулся Сергей.

      – В ресторан. – проговорила толстая Мирра. – Алый, давай его тоже возьмем! – закричала она Саше.

      – Кого?

      – Сережу! Он мне нравится!

      Так втроем они спустились вниз, где их ждала машина. У машины курил Леша. Они с Сергеем обменялись рукопожатием. За рулем сидел незнакомый человек.

      – А вас как зовут? – осведомился Сергей.

      – Ты что? – толкнул его Леша. – Это ж водила!

      Все погрузились. Сергей сидел на заднем сиденье вместе с сестрой и ее подругой, возле двери. С другого бока к нему тесно прижималась толстая Мирра, и он всю дорогу чувствовал ее «потную теплоту». Толстуха наперебой болтала с Сашей, Лешей и засыпала Сергея глупыми вопросами. Сергей рассеянно отвечал ей. Он рассматривал улицы, по которым они ехали. Столько света и блеска он не видел ни разу в жизни. Подсвечивалось все – даже деревья, он увидел пруд, над водами которого висели натянутые светящиеся нити, по воде плавали последние лодочки тоже с фонариками, а аллеи блестели от разнокалиберных гирлянд и подвесов. Весь город был объят блеском фантастических бенгальских огней. Были улицы, освещенные разными цветами – от глубокого красного до переливающегося серебра, будто здесь справляли одну большую дискотеку. Но больше всего было золота, золота, золота, даже небо над ним стало золотым и непроницаемым. Всем, живущим под таким золотым небом, казалось, что есть только Полис – и ничего больше! Ничего в мире больше не существует, Полис – вся твоя Вселенная. Какой все же странный это был город! Старинные роскошные особняки больше не прятались за оградами и зеленью садов, как в прошлом, они, наоборот, выставляли напоказ свои лепные фасады с обнаженной натурой кариатид и атлантов, а над ними, вторым, третьим, и просто бесчисленным ярусом вырастали стеклянные сосульки небоскребов, светившихся так, что глазам было больно. Раз увидевший их, уже не мог увидеть красоту в чем-либо ином, кроме как в Полисе, раз увидевший эти золотые своды чудо-города, был заражен болезнью, сродни «золотой лихорадке». Сергей не слушал того, что говорят в машине, он только удивлялся. Эти просторные улицы-площади, закованные в гранит, мраморные лестницы, рычащие львы, дороги под асфальтом, реки, спрятанные в трубах глубоко под городом. Он слышал музыку, долгую, тягучую, сенсационную музыку. И ему ничего не хотелось больше, только б ехать так вечно по этим горящим золотом улицам…

      Они