Тихая роща. Юлия Лим

Что-то непристойное?

      – Папа, скажи ей прекратить, – я искала поддержки, но он покачал головой.

      – Я бы тоже хотел знать, если кто-то тебя…домогался, – сказал он сдержанно.

      – Да никто меня не трогал! – взорвалась я. – С чего вы взяли, что там кто-то был?!

      – Тогда почему тебя постоянно мучают кошмары, дочка? – спросила мама.

      – Не знаю! Может я просто перепугалась тогда! – я освободила руку из маминой хватки и встала. – Если бы вы тогда не ругались из-за какой-то ерунды, я бы и не ушла в лес! Ненавижу ваши ссоры!

      Родители удивленно переглянулись.

      – Ты…ты помнишь это? – полушепотом спросила мама.

      – Еще бы. Я помню каждую вашу ссору! Еще с того времени, как лежала в люльке и не могла говорить! – задвинув стул ногой, я сбежала из кухни.

      В комнате закрыла дверь на шпингалет и легла на кровать. Как же мне тогда хотелось заснуть и больше не проснуться.

      3

      Но сейчас воспоминания о ссорах не могли мне ничем помочь. Я должна была встать и размять мышцы. Я давно перестала бояться кошмаров и всего того, что в них снится. Обычно это болотная тина, кровь и странные видения. До вчерашнего дня они казались мне бессмысленными, а психотерапевт каждый раз пытался направить меня к психиатру. Я же отказывалась и раз за разом меняла психотерапевтов, пока не нашла общий язык с молодой студенткой. Вернее, она уже закончила университет, и теперь пыталась начать карьеру. И, что удивительно, она понимала меня.

      Никто из предыдущих специалистов не относился ко мне так же бережно, как она. И вместе мы стали разбирать кошмары на составляющие. Анна объяснила мне, что кровь символизирует мои страдания, которые я не могу выпустить наружу, а тина – боль и неприятные ощущения, которые появляются сразу же, как только я просыпаюсь.

      С осознанием этого жить стало легче. Мы искали причину кошмаров и нашли ее. Тот злосчастный день, когда я потерялась. Что-то произошло, но мозг упорно отказывался показывать мне воспоминания, связанные с прошлым. Может, пытался уберечь меня от страданий. А, может, просто не хотел застревать в том странном и жутком месте. Игра сознания порой бывает куда страшнее, чем реальность или позабытое прошлое.

      Нос защипало, а через мгновение я громко чихнула. Эхо разнесло по спальне и коридорам замка мой голос и теперь мне казалось, что это был какой-то неуклюжий бегемот, а не я.

      – Стыдобище, – пробормотала я, садясь на кровать, и потягивая пальцы на ногах.

      Я разминала икры, когда из коридора послышался голос:

      – Ты уже оделась?

      Сознание тряхнуло, как при ударе током: я все еще в плену! Схватив одеяло, я завернулась в него.

      – Да. Можно и так сказать.

      Незнакомец зашел в комнату и посмотрел на меня.

      – Так не пойдет. Тебе стоит выбрать что-то из настоящей одежды. В одном одеяле ты замерзнешь.

      Ноги заныли, и я вспомнила, что еще не мылась. Предательская краска выползла на лицо, но при тусклом освещении это вряд ли было заметно.

      – А