Носители. Сосуд. Иннокентий Лаженицын

у тебя дурацкая, Молибог, серьезно, глупее фамилии не встречал. Удачи в отлове Кукол, – попрощался я с ним и пошел в сторону ближайшей станции метро, голодный, уставший, ненавидящий все и вся.

      – И тебе хороших выходных, – ответил Скука, напомнив мне, что сегодня пятница. В моей нынешней жизни последний рабочий день не приносил столько радости, как прежде, дни недели вообще не замечались.

      Хороший летний вечер еще больше раздражал мою ненависть своей прелестью. Ни она, ни я не могли понять, кого и за что мы ненавидим сейчас. Мы сошлись во мнении, что больше всего сейчас ненавидим Скуку Молибога за его дурацкую фамилию.

      Глава I

      Неприятное утро

      – Спишь? А я голодная, – тихий шепот вошел болью в висок, разбудив меня. Резко открыв глаза, мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать произошедшее. Можно было списать это на утренний, слишком реальный сон. Но что-то мне подсказывало, что это последствия голода, который напоминал о себе еще и легким недомоганием.

      Повалявшись в кровати несколько минут в ожидании, пока поутихнет головная боль, и окончательно убедившись, что мне уже не уснуть, я встал с кровати.

      Помятого, полусонного, с одним закрытым глазом и одним приоткрытым, ноги на автомате принесли меня на кухню, к холодильнику. Открыв который я уставился в его абсолютно пустое нутро, пытаясь осознать: «Какого черта мне тут надо?!»

      – Ты совсем плох, я посмотрю, – раздался голос из угла кухни позади меня. – Вчера питание сорвалось, и ты решил колбаской голод заесть? До тебя никто не догадывался. Пойдем сходим в магазин, завернем полкило докторской, будем ее пытать и мучить, вдруг она тебя возненавидит, и ты легонько перекусишь, – в голосе чувствовалось нескрываемое злорадство.

      – И давно ты тут сидишь? Не помню, чтобы рассылал приглашения, – не оборачиваясь, ответил я очередному незваному гостю.

      – Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро, – плохо спародировал Винни-Пуха голос из угла.

      – Прости, угостить нечем, меда не осталось, сгущенки никогда и не было, – указал я на пустой холодильник. – Что тебе надо? Хотя не отвечай, дай угадаю. Вечер у меня вчера был провальный, сижу голодный. Даже Скука надо мной потешался, чего тут не хватает? Точно, Злорадства! – закрыв холодильник, я обернулся.

      Перед моим взором предстал невысокий мужчина среднего телосложения, среднего возраста и средней внешности, таких по нашей стране ходят миллионы. Идеальная внешность для тайного агента или чекиста. Одежда его была также абсолютно средняя: белая футболка без рисунка, синие джинсы без лейбла. Даже его черные носки были, как у миллиона других мужчин, с дыркой на месте большого пальца и легким душком, который не вызвал явного отвращения и рези в глазах, но четко давал понять окружающим, кто тут настоящий мужик.

      – Не прибедняйся. – На его обычном лице появилась совершенно обычная улыбка. – В наше время в нашей географической