Право быть. Вероника Иванова

чем я забыл?

      «Мастер никогда не начинает действовать, пока его о том не попросят, а стало быть, ответственность за ложь и правду, которые прозвучат, берет на себя просящий».

      И люди об этом догадываются?

      «Еще бы! Часто к тебе обращаются со словами просьбы?.. То-то. Но люди настолько легкомысленны, что не понимают: даже мимолетный взгляд может стать как просьбой, так и приказом к действию».

      Но что тогда получается? Если Мастер всегда читает обращенные на него взгляды, а любой из них может попросить, по воле хозяина или против воли… У Мастера вообще остается время на собственные заботы?

      «Можно ведь не доставать Знак».

      Можно, хотя… Э, постой-ка. Показывая серебряный узор, Мастер словно объявляет людям о том, что намеревается принять участие в их судьбах, верно? Но это означает очень неприятную вещь. Он выбирает. Он принимает решение. Он может…

      «Отказаться. Все верно».

      Отказаться и уйти, осознанно препоручив проблему времени и случаю?

      «Поверь, на такой поступок, как рассказывают очевидцы, тоже надобно немало мудрости и смелости».

      Что ж, хотя бы одно мне стало понятно: почему Мастеров никто не любит.

      «И почему же? Порадуй меня, глупую, своим откровением».

      Потому что они вольны в решении вступить в бой или убежать.

      «Как и любое другое существо. Но на время сражения Мастер становится рабом своего громкого титула, а сие тайное свойство, к сожалению, надежно укрыто от любопытных глаз».

      Располагать свободой шагнуть в пропасть или отпрянуть от края. А если рискнешь и отправишься в полет, до самого его окончания не узнаешь, вознесут ли тебя крылья на спасительную высоту или, сомкнувшись, разобьют о камень… Звучит хуже насмешки.

      «На все воля богов, любовь моя. Впрочем, многие верят, что Мастер, приступая к своим обязанностям, пускает внутрь своей плоти некий высший дух, который и вершит суд».

      Это не про меня. Я-то никого не могу впустить, ведь мой Знак – поддельный.

      «Ты уже впустил многих…».

      От тебя я не мог отказаться, даже если бы и хотел. В конце концов, меня никто не спрашивал. А серебряный зверек… Что сделано, то сделано, не хочу вспоминать.

      «Ну поддельный ты Мастер или настоящий, а благодарные страждущие находятся. Вернее, находят тебя», – подмигнула Мантия.

      – Я искал вас, – ответил на незаданный вопрос чуть запыхавшийся капитан. – Думал, вы на пристани.

      – А я решил посидеть на берегу, подальше от суеты. Что-то случилось?

      – Нет, все хорошо. Я только хотел вам отдать…

      Кошель, довольно тяжелый даже на вид и позвякивающий своим содержимым.

      – Не понимаю.

      – Это ваша доля.

      – В чем?

      – В сделке.

      – Позвольте, капитан, я не заключал никакой…

      – Но вы ее устроили, – уверенно заявил стражник. – Без вас ничего бы не получилось.

      – Думаю, за год дуве Тарквен натворил бы немало глупостей, и у вас появился бы не один шанс прикупить его хозяйство.

      – Может, и так. Но год –