Эрта. Личное правосудие. Николай Побережник

интересен человек, который для этого района города одет весьма богато, но идет пешком…

      – В этом есть что-то противозаконное?

      – Нет, просто странно, кто вы уважаемый, и откуда?

      – Я инженер горного треста с севера терратоса, приехал в Латинг для открытия нашего представительства, но вот незадача, управляющий, что занимался подготовкой моего отъезда сюда, приобрел ферму, – Кинт показал рукой в долину, – но там такой бардак и запустение, что я решил все же снять комнату в центре. Я понимаю, что выгляжу подозрительно, все же две недели провел в дороге.

      – А-а, – протянул понимающе городовой, – позвольте все же взглянуть на ваш жетон гражданина.

      – Извольте, – Кинт расстегнул верхние пуговицы камзола и потянул за золотую цепочку.

      Опустив с кожаного шлема с коротким козырьком монокуляр и, чуть поправив фокусировку линз, городовой считал жетон и одобрительно кивнул.

      – Мы едем в управление жандармерии, можете поехать за нами, эти окраины, – городовой повел рукой, – пользуются дурной славой.

      – Благодарю, – Кинт перекинул поводья на шею коню и проворно прыгнул в седло.

      – Вы в первый раз в степной столице? – поинтересовался городовой, когда все трое уже выехали на широкую мостовую ремесленного квартала.

      – Бывал тут, давно, когда Латинг был просто богатым городом торговцев.

      – О, – городовой гордо поднял указательный палец вверх, – вы будете удивлены тому, как тут все изменилось, да и город разросся – в западной и северной его частях строится много новых домов, полноводную Зиду закрыли плотиной и построили энергетические цеха.

      – Прогресс не остановить, – кивнул Кинт и словно в подтверждение его слов, часто и громко подавая сигналы, мимо них пронесся моторный фургон, испугав лошадей и обдав копотью горожан на тротуаре.

      Жандармерия находилась неподалеку от центральной площади и, поблагодарив своих провожатых, Кинт расстался с ними и поехал к ратуше, держась края мостовой и успокаивая коня, поглаживая его по шее. Латинг окончательно проснулся, кругом гомон, тарахтение и грохот моторных экипажей, конных повозок тоже хватало. Кинт обратил внимание, пересекая перекресток, что на одной из улиц монтируют фермы путей, что ж, раз строятся энергетические цеха, то появится электрическая сила, движущая небольшие вагончики, точно такие же, как в Актуре. Свернув на широкую улицу, ведущую к рыночной площади, Кинт доехал до табачной лавки, где кроме табака приобрел и пару газет, затем отыскал знакомую вывеску «Дов и сыновья» на фронтоне трехэтажного каменного дома с двором-колодцем и с аркой в фасаде.

      – Вы хотите у нас остановиться? – из караульной будки, что стояла внутри двора у арки, вышел долговязый парень в одежде, напоминающей жандармскую, но без каких-либо отличительных знаков, разве что на кожаном шлеме был нашит ярко-красный ромб с числом «10», на поясе закрытая кобура из рыжей кожи.

      – Да, остановлюсь на неделю, возможно на две, – Кинт соскочил с коня.

      – Я сейчас позову прислугу из гостиницы, – долговязый