Операция «Турнир». Записки двойного агента. Анатолий Максимов

я на карте нашел Мотовский залив с поселком Титовка. Здесь во время моей стажировки на крейсере мы стояли «по атомному рассредоточению». Однажды мы, группа курсантов, подошли к берегу, прозванному в годы войны «Долиной смерти», – такие здесь были упорные сражения между нашей морской пехотой и немецкими егерями.

      На берегу увидели следы войны: окопы, колючая проволока, блиндажи, разбитые орудия и много гильз от снарядов и патронов. Нас предупредили: ходить можно только по тропинкам – кругом еще были минные поля. Один из моих товарищей пренебрег опасностью. Взрывом ему оторвало часть ступни. Он не погиб только потому, что от времени взрывчатка мины испортилась и потеряла свою силу.

      Адмирал Усатов Михаил Андреевич имел опыт боевых действий и на Севере, и на Тихом океане. Именно он готовил дерзкую операцию по захвату города-порта Лиинахамари, базы немцев в Норвегии. Старший лейтенант Леонов получил за нее звание Героя Советского Союза, повторил ее на Дальнем Востоке и был удостоен второй «Золотой Звезды». Я знал, что Леонов, теперь капитан второго ранга, работает в этом же особом отделе.

      – Ты ведь знаком с авиацией? – спросил Усатов.

      – Да, только не с военной. Два года в аэроклубе под Москвой. Летал на УТ-2, ПО-2 и ЯК-18. Прыгал с парашютом. Пилот четвертого класса…

      – Вот и прекрасно, – воскликнул адмирал, – тебе и все карты в руки: будешь работать в Особом отделе истребительной авиадивизии, на Малом аэродроме. Это, брат, знаменитая Сафоновская дивизия.

      Мы поселились в одной из комнат финского домика. Целый поселок таких одноэтажных строений стоял вокруг штаба авиадивизии, который находился в трех километрах от трассы Мурманск – Североморск.

      В отделе работали четыре оперативника: начальник подполковник Жевтоухов, старший оперработник, который еще в войну служил в Смерш, молодой сотрудник и я. Была еще секретарша-машинистка со стажем работы во фронтовой контрразведке и команда из десяти матросов, живших в землянке на склоне оврага.

      Моим заботам передавался авиационный полк – два десятка реактивных истребителей, летчики, авиамеханики, специалисты по вооружению и радиотехнике. Я должен был контролировать работу автобатальона, кислородной станции и караульной роты. Кроме того, в мое ведение поступал полигон, на котором летчики проводили учебные стрельбы по наземным целям.

      Среди военнослужащих «моих» объектов я имел негласных «помощников». Некоторых мне передали на связь, а новых я должен был заводить сам. Начал изучать личные дела матросов караульной команды и обратил внимание на бывшего студента. Познакомиться и поговорить с ним так, чтобы никто не обратил внимания, было весьма непростым делом – матрос на казарменном положении. Мне нужно было вывести его за пределы здания, куда-нибудь в поселок. Договорились, что он попросит начальство отпустить его в санитарную часть, а по дороге я перехвачу его и привезу в землянку наших матросов.

      Легко сказать: «перехвачу»… А если полярная ночь, пурга, все матросы похожи один на другого?