Узкие улочки жизни. Вероника Иванова

взяла со стола наш экземпляр договора. – А ведь в самом начале волнения было столько, что она даже не решилась собственноручно заполнить бумаги… Будьте внимательны в работе, мистер Стоун. Хоть мы и не саперы, нам тоже не следует ошибаться слишком часто.

* * *

      Всю дорогу до «Сентрисс» Ева молчала, оскорбленно поджав губы, а я не горел желанием разговаривать, потому что на сыром воздухе в дополнение к насморку начало ощутимо покалывать горло. Неужели так сильно простудился? Быть не может. Вечером наглотаюсь аспирина или чего-нибудь новомодного растворимого с непередаваемым вкусом искусственных фруктов. С другой стороны, нет худа без добра: ограниченное обоняние позволит меньше рассеивать внимание и упростит мою задачу. Не знаю, помогают ли подобные ограничения медиумам, но мне они определенно приносят пользу.

      – Тебе очень идет это платье.

      Девушка, пристраивающая жакет на спинке стула, замерла, недоверчиво на меня поглядывая.

      – Я похожа в нем на школьницу.

      – На очень милую школьницу.

      Сказать по правде, с такой худобой фройляйн Цилинска и не может производить впечатление взрослой женщины, разве только больной и изможденной. А от юношеского стиля, кстати, невероятно ей подходящего, отказывается что есть силы. Глупая. Потом еще будет жалеть, что не наносилась вдоволь.

      «Подлизывается? Точно, подлизывается! А все почему? Потому что без меня ничего не может. Стоило бы его проучить, и жестоко… Или лучше пожалеть? Мм… Все-таки доброе у меня сердце. Пожалею. Но если снова будет нарываться, поставлю перед хозяйкой условие: или он, или я!..»

      Можешь ставить любые условия, девочка. Я не против. Только леди Оливия не из тех людей, что охотно делают выбор. О нет, насколько мне известно, наша хозяйка всегда действует по принципу: если можно заполучить все, грех довольствоваться половиной. Впрочем, могу уйти сам. Когда пойму, что дольше оставаться нельзя. Но моя голова всегда соображала с жутким скрипом, а потому… На понимание могут понадобиться годы. Много-много долгих лет.

      О, к нам направляется официант. Не хочу углубляться в лес строчек заковыристого меню. Нет настроения. Зато знаю, кто всегда готов отставить в сторону мизинец и притвориться утонченной и изысканной дамой. В меру своей осведомленности о нравах высшего света, разумеется.

      Вешаю куртку на стул.

      – Займешься заказом? Я сейчас вернусь.

      – Ты куда? – с плохо скрытым испугом в голосе торопливо спросила Ева.

      Несмотря на тщательно взращиваемую самоуверенность, девчонка прекрасно понимает: чем больше народа участвует в деле, тем меньше ответственности сваливается на плечи каждого участника. Правило обратной пропорции работает безотказно. Хотя народная мудрость утверждает немного иное, связывая некомплектность органов зрения наблюдаемого объекта с количеством наблюдателей, но нас только двое, стало быть, можно надеяться, что глаза фройляйн Нейман останутся при ней.

      – В аптечный киоск. Здесь рядом. Мы проходили мимо, помнишь?

      – А…

      – Думаю, успею до прихода наших голубков.