Цветок в его руках. Джоанна Линдсей

того бугорка на горле, как у тебя.

      – Да. Я это уже понял. И этот бугорок называется адамовым яблоком.

      – Можно подумать, что мне не наплевать, как это называется. Завяжи платок у меня на шее.

      – Сделаешь это утром, когда он высохнет, – буркнул Диган, повесив платок на колышек в стене. А когда повернулся к ней, на мгновение замер. Он изо всех сил старался не смотреть на нее, когда обтирал платком. Но теперь было трудно не понять очевидного. Он не корил себя за то, что не заметил этого раньше. Слишком много видел он безусых юнцов с девичьими лицами, чтобы понять, в чем дело, даже не будь Макс так грязен. Но теперь, когда грязь счищена, Макс Доусон был слишком красив.

      Глава 8

      Макс открыла глаза и сразу зажмурилась. Она не собиралась спать, потому что хотела в последний раз попытаться сбежать. Особых планов побега не было, разве что вывернуться из этой веревки и раздобыть один из ножей, которые ее тюремщик выбросил за порог. Он не проснулся раньше, когда она почти выбралась из хижины. Если бы не проклятые доски пола, наспех прибитые друг к другу, сейчас бы она была на свободе и мчалась в Мексику, а Ноубл летел бы, как ветер, и все ради нее. Она знала, что следовало вышвырнуть эти доски, когда перебралась в хижину, но так надоело спать на земле!

      Она жалела, что пришлось покинуть домик, который нашла в Калифорнии. Там было так уютно, в ту первую зиму, когда она была в бегах, что она торчала там до осени и осталась бы еще, не возвратись владелец. Макс тосковала и по дому, из которого ушла почти два года назад. После того, как стали появляться объявления о розыске, она стала думать, что никогда не сможет вернуться. Но этот щеголь намерен отослать ее в Техас, на виселицу. И какого черта ему понадобилось, этому типу, одетому, как профессиональный игрок? Весь в черном, кроме белой рубашки, выглядевшей мягче, чем все те, которые у нее когда-либо были.

      Он, к тому же, красив. Может, даже слишком. Высок, широкоплеч. Одежда сидит так, словно шилась у дорогого портного. Ни усов, ни бороды, но сегодня утром на лице виднелась темная щетина. Волнистые темные волосы, не длинные, но и не короткие. Непроницаемые серые глаза. Она один раз слышала его смех. Правда, он сразу замолчал, и она также видела, как он хмурится. И больше никаких признаков, что у него, как у всех нормальных людей, есть эмоции. Зато у него прекрасные оружейный ремень и кобура, просто глаз не отвести. Серебряная гравировка? Кто бы знал, что могут быть такие ремни! Или он любит похвастаться?

      Мужчины, которые так одевались, только прибыли с Востока, но зеленые молокососы не носили пистолетов таким образом, словно умели с ними обращаться. Этот же слишком модно одет, слишком уверен в себе. А когда хмурился, мог запугать до смерти любого. Но из-за невозможности сбежать она была слишком зла, чтобы бояться.

      Он все еще спал рядом с ней, спиной к стене, слегка согнув ноги. Когда она попыталась встать, сразу поняла, в чем дело. Дьявол! Едва она заснула, он связал их ноги вместе! Ее были вытянуты. Он не мог вытянуть свои, не оттащив ее от стены! И проснулся бы, стоило бы ей пошевелиться! А может, и нет – он жаловался, что прошлой ночью очень устал.

      Судя