Капитаны школы Виллоуби. Тальбот Рид

нисколько не интересует капитанство само по себе, – говорил он своим ближайшим товарищам в тот же вечер после уроков. – Я знаю, как нелегко быть капитаном: все к тебе лезут со всяким вздором, а ты за все отвечай. С одними «мартышками» хлопот не оберешься: того накажи, этих помири… Но, разумеется, я займу эту должность, если все найдут, что это требуется для пользы школы.

      – Я надеюсь, что если директор сам не догадается, до какой степени Риддель и капитанство не вяжутся между собой, то у Ридделя хватит ума отказаться. Я не думаю, чтобы это его особенно привлекало, – заметил Портер.

      – Конечно, нет, – подхватил Блумфильд. – Однажды я слышал, как он говорил, что очень жалеет Виндгама и ни за что не хотел бы оказаться на его месте, особенно в те дни, когда идет подготовка к экзаменам.

      – По-моему, проще всего пойти к Ридделю, сказать ему прямо, что мы обо всем этом думаем, и попросить его, чтобы он отказался от должности, – предложил Гейм.

      – Конечно, это будет очень прямо, но нельзя сказать, чтобы вежливо, – засмеялся Портер.

      – Какая тут вежливость, когда дело идет о судьбе школы! – проворчал Гейм. – Риддель не обидится: он сам должен понимать, что как капитан никуда не годится. Его ни в грош не будут ставить!

      – Это правда, – согласился Блумфильд и добавил со скромной улыбкой: – Надеюсь, никто из вас не считает меня хвастуном, но мне кажется – говорю это по совести, – что я уж во всяком случае лучше Ридделя сумел бы сохранить в школе дисциплину и порядок.

      Блумфильду очень хотелось попасть в школьные капитаны, хотя он тщательно скрывал это не только от других, но даже от себя самого.

      – Еще бы! Недаром все в один голос называют тебя и говорят, что не хотят никого другого! – сказал Вибберли, известный подлипала, который в последнее время сильно заискивал перед Блумфильдом.

      – Воображаю, как хорош будет Риддель в роли верховного судьи! – со смехом заметил Гейм. – Хотел бы я взглянуть, с каким лицом он будет наказывать кого-нибудь из «мартышек». Я думаю, он первым делом в обморок упадет!..

      – Или возьмет преступника в свою комнату и вместе с Ферберном и всей этой компанией святош начнет его отчитывать. Бедные «мартышки»! – с комическим вздохом отозвался Джилкс, классный капитан из отделения директора, не слишком приятный юноша с кошачьими манерами.

      – Да уж! Я предпочел бы, чтобы Блумфильд поколотил меня раз двадцать, чем выслушать одну проповедь этого плаксы Ридделя, – поддакнул Вибберли.

      – Я думаю, что никто не имеет права называть Ридделя плаксой, – вмешался вдруг Портер. – Он хороший малый и, наверное, сумеет постоять за себя не хуже каждого из нас. А что он не силач и не любит физических упражнений, так он этого и не скрывает, и, наконец, в этом нет никакого преступления.

      – Ай да Портер! Настоящий проповедник! – не вполне естественно захохотал Вибберли.

      – Портер прав, – нахмурившись, сказал Блумфильд. – Ридделя не за что бранить. Я только нахожу, как и остальные, что он слишком мало известен, чтобы стать капитаном, и что на эту должность нужен человек,