Тени Королевской впадины. Владимир Михановский

недалеко, – чтобы оттянуть встречу с неуютной, по-казенному обставленной комнатой.

      Несколько раз его останавливали патрули, тщательно проверяли пропуск.

      Талызин задумчиво смотрел на дома, памятники, словно видел их впервые. Быть может, он, сознательно или подсознательно, старался запомнить их, крепко запомнить…

      В Москве ему оставалось быть меньше суток. Завтра к вечеру за ним заедет нарочный и отвезет на аэродром.

      Но путь Талызина теперь проляжет не далеко за линию фронта, как было в прошлый раз, не во вражеский тыл. Талызин полетит на фронт, на один из самых напряженных и трудных участков, название которого в последние дни все чаще повторялось в сводках военного командования.

      Немцы, сосредоточив здесь живую силу и несколько танковых частей, стянутых с других участков, отчаянно стараются продвинуться в глубину наших боевых порядков, не считаясь с огромными потерями.

      Талызин подумал, что, пока он идет в гостиницу, Андрей Федорович согласовывает детали операции – различные звенья механизма, который обязан сработать безукоризненно. Какой-то винтик или колесико дадут слабину – и весь труд полетит насмарку.

      До войны Талызин успел закончить четыре курса Горного института, оставалось учиться совсем немного. Но, мечтая о полной романтики работе горного инженера или геолога, он по-юношески увлекался и космонавтикой. Зачитанная, несколько раз переплетавшаяся книжка Циолковского была его любимой. Привлекала его и фантастика, особенно Беляев.

      Тверской бульвар был залит лунным серебром, – к ночи тучи над столицей разошлись. Задумчивый Пушкин смотрел на убегающую вдаль аллею.

      Талызин присел на крайнюю скамью. На душе было тревожно.

      Идет война, льется кровь, ежечасно, ежеминутно гибнут люди. И если ему удастся хоть чуть-чуть, хотя бы на единый миг, приблизить День Победы – его миссия будет заведомо оправдана. Что бы там ни готовил ему день грядущий, нужно идти в гостиницу и постараться если не заснуть, то хотя бы отдохнуть.

      Завтра предстоит хлопотливый день. Впрочем, – он глянул на часы, – завтра уже наступило.

      Часть первая

      Глава первая

      Круг замкнулся. Замысел руководства был осуществлен: наконец он попал в тот лагерь, где должен был находиться нужный человек. Долгие мытарства остались позади. Теперь они казались сном, а единственной реальностью – барак, битком набитый людьми, колючая проволока, через которую пропущен ток высокого напряжения, вышки с пулеметами, бесконечные издевательства, голод, изматывающая изнурительная работа, чаще всего бессмысленная. Но это был именно тот лагерь, где должен, по сведениям руководства, находиться нужный человек.

      В каком-то смысле задача Талызина облегчалась тем, что военнопленные различных национальностей содержались фашистами отдельно. Французы обитали в особом бараке, расположенном справа от тяжелых чугунных ворот, специально для заключенных снабженных нравоучительной надписью, также отлитой из чугуна: