Панацея стратегическая. Андрей Мирашрафович Агаев

сети (глубоко, еле видно), я осторожненько зацепил и потянул самую яркую нить.

      Все повторилось как на острове. Приближаясь к поверхности, нить проскальзывала свозь пальцы и уходила обратно в землю. Я повторял, вновь и вновь. Я старался. Я очень старался. Опустился на колени и пробовал заново. Много раз. Не получается! Подняв голову, увидел молча плачущую мать, и её окровавленные колени. Собравшаяся толпа молчала и в этом молчании медленно тонула надежда многих.

      Вот тут меня осенило! Не знаю, что мной двигало, но я встал и не задумываясь, скинул куртку, оставшись в футболке.

      Шагнул к бетонному столбу, на котором находился единственный на весь двор фонарь. Вокруг слоем лежало битое стекло – об него пацанва била бутылки, развлекаясь. Выбрал осколок почище, вытер его о штанину и вернувшись, полоснул себя по вздувшимся венам левой руки. Толпа вскрикнула. Кровь брызнула струей.

      Ко мне шагнул Кузьма с Лехой, явно решив силой удержать от самоубийства силой. Я остановил их выставленной ладонью.

      Они встали, напружинившись, как перед броском. Пока они думали, я быстро резанул правую руку. Кровь освобождено полилась на землю.

      – Ты что творишь, придурок – взревел Кузьма, одновременно с Лехой шагнув ко мне, растопырив свои лапы.

      – СТОЯТЬ !! – я рявкнул так, что сам испугался. Друзья замерли.

      – Что бы взять, надо дать! – я стал поливать землю своей кровью. Боли не было. Онемело только.

      Когда натекла видимая лужица, я встал на колени, ободряюще улыбнулся потрясенной девчушке и не глядя, потянул нить.

      Легко выйдя на поверхность, радуга на мгновение окрасилась багровым цветом и стала сама расти вверх. Поднявшись на высоту человеческого роста, она коснулась моих рук, нежно и ласково. Кровь остановилась сразу, резаные раны схватились быстро твердеющей коростой.

      И победно заструилась радужными цветами, с каждой секундой набирая силу! Я со вздохом поднялся. Получилось! Ко мне подскочил Кузьма – Собака бешеная – прошипел он и хрястнул меня в ухо.

      В голове зазвенело. Ходить мне с малиновым лопухом!

      Меня загородил Алексей, оттерев перепуганного Кузьму в сторону.

      Я поманил к себе отчаявшуюся мать. Когда она подошла, я легонько подтолкнул её к радуге. Не колеблясь ни секунды, она шагнула в переливающуюся арку, прижимая к себе ребенка.

      Полыхнуло необычно ярко и долго. Это если сравнивать с обычной вспышкой радуги. Здесь была одна на двоих – на мать и дитя.

      С той стороны вышла красивая молодая женщина, высматривающая в своего сына. Совсем не похожая на ту, стоявшую на грани…

      Ребенок зашевелился, хватая воздух маленькими ручками, завозился, пытаясь освободится от стиснувшей его пеленки и требовательно закряхтел, дергая мамкину грудь.

      Нисколько не стыдясь, женщина расстегнула кофточку, освобождая налитую грудь и дала её сыну. Тот аппетитно зачмокал, ухватив титьку ручонками. Убедившись, что с ребенком все в полном порядке, она мягко ступая, подошла ко мне. Глядя прямо мне в глаза, она плавно опустилась на колени и склонила голову – СПАСИБО !

      Мужики из толпы вдруг