Полет в неизвестность. Сергей Трифонов

Сталина и коммунистический режим, измордовавших миллионы людей голодом, нищетой, повальными репрессиями. В Германии немцев – врагов рейха не уничтожали массовым порядком. Коммунисты, социал-демократы, клерикалы, монархисты и прочие оппозиционеры, попавшие в концлагеря, с началом войны отправлялись в армию и на фронт для перевоспитания и отлично сражались за фюрера и германский народ. Сталин же умудрился расстрелять и сгноить в лагерях цвет Красной армии, Военно-воздушных сил и Военно-морского флота, военно-промышленного комплекса, науки. Он истребил лучших управленцев, дипломатов, разведчиков. Как же после всего этого, недоумевал Баур, Советы выстояли, а затем собрались, перестроились, накопили стратегические резервы, в кратчайшие сроки подготовили новый командный состав, восстановили промышленный потенциал и, постепенно опередив Германию по производству самолетов, танков, артиллерийских орудий и минометов, боеприпасов, одев, обув, накормив десятимиллионную армию, перемололи в своих дьявольских жерновах лучшие вооруженные силы мира?

      Нет, не пресловутая русская зима, которой так любили прикрываться бездарные генералы, тому причина. Не теплей было в Норвегии, Польше, в Балканских горах. И не помощь союзников. Но что тогда? Этот вопрос изматывал Баура, мучил по ночам, доводил его, спокойного, уравновешенного человека, до тяжелого нервного срыва. И еще эта проклятая почта! И эти невыносимые русские, захлебывающиеся от радости за свою победу!

      Только Миш, этот скромный и преданный солдат, удерживал его от медленного помешательства.

      – Я так думаю, господин группенфюрер, все вскоре стабилизируется, – спокойно рассуждал ординарец, пожевывая горбушку вкусного черного хлеба. – Русские с союзниками пограбят год-другой, как положено победителям, Германию, а затем успокоятся. Полагаю, что пленных они начнут возвращать домой еще раньше: кому хочется кормить чужих, когда самим не хватает? Говорят, многих пленных солдат и офицеров, согласившихся сотрудничать с оккупационными властями и готовых пойти служить во вновь создаваемые полицию и органы муниципальной власти, уже выпускают. Я, по-моему, уже говорил вам об этом? Назначают хорошее денежное содержание, продовольственное и вещевое довольствие, помогают с жильем.

      – И вы, Миш, верите этим бредням?

      – Пока не знаю, господин группенфюрер. Вот когда увижу хоть одного из них, может быть, и поверю. Господин группенфюрер, а как союзники поделили Германию?

      – Точно не знаю, Миш. Но, если верить данным нашей внешней разведки, в Крыму Сталин, Рузвельт и Черчилль договорились о том, чтобы к России отошли земли восточнее Эльбы и вся Восточная Пруссия, а Британии, США и Франции – вся Западная Германия.

      – Жаль, – загрустил Миш, – жаль мне Восточную Пруссию. Разграбят ее всю. Куда ж мне податься после плена? У меня ведь родных вообще не осталось. Хотите хлеба, господин группенфюрер?

      – Нет, спасибо, скоро обед. Вы, Миш, не переживайте.