Краски года времен. Сборник поэзии и прозы. Сергей Ходосевич

а ноги едва волочили.

      Вон она его деревушка Тетерино, совсем рукой подать, всего то каких то триста метров. Но ему, изрядно погулявшему у свата в соседнем селе, еле волочивщего домой ноги, это расстояние казалось вечностью.

      Покачиваясь в сугробе он стал нащупывать в своих карманах душегрейки сигареты и не мог понять куда их «окоянные» с пьяну засунул.

      От досады хотел плюнуть, да не успел…

      Прямо перед ним из оврага выпрыгнула лосиха, дыхнув ему в лицо горячим паром и помчалась прыжками в сторону его деревни.

      И пока старик приходил в себя, огромный лось выскочил и с опушки леса и издав страшное мычание понесся прямо на бедолагу. Но в метре от него задев рогами сугроб, ударив его потом задним копытом прыжками исполина помчался за самкой.

      «Вот это любовь!» -воскликнул замерзающий Егор и рухнул в снег лицом.

      Сколько так пролежал старый бедокур ему было не ведано. Сон в котором супруга Евдокия Федоровна подчевала его горячими щами из печи прервал гул мотора трактора. Приподняв свое небритое лицо, к которому прилип снег он тут же ощутил чей то горячий поцелуй в щеку. Затем как ему показалось все лицо своим дыханием обжег сатана. Егор открыл наконец глаза и увидел над собой знакомую парочку лесных великанов, которая пыталась его согреть…

      Трактор приближался все ближе и ближе. Подняв голову и поведя рогами мужская особь сделала прыжок в овраг и жалобно позвала подругу за собой.

      В тот момент, когда фермер Василий усадил деревенского гуляку в кабину сладкая парочка была уже далеко. за соснами леса, что продолжал завораживать своим видом…

      «Вот, Василий, кабы не они, то хана бы мне-завел разговор протрезвевший дед Егор: «Ведь за мной баечник в образе бабки моей приходил. И спать бы вечным сном в том сугробе. А они бессловесные твари грели меня дыханием звериным… Слышь, Васька и не говори, ведь зверье иногда нас людей человечней! Только вот мысли не умеют выразить! А любовь у них ты б видел какая! Молчи и ничего в защиту нас людей не говори!

      Василий улыбнулся, остановив своего железного коня возле желанной калитки парировал: Значит, старый это они тебя спасли, а не я, что доброе дело для деревни решил сделать…»

      Толкнув ногой дверцу трактора дед решительно стоял на своем: «Молчал бы, Вася! Вот он сохатый, небось самочке своей не похваляется, что доброе дело для старого человека сделал и ее к этому привлек! Молчи! Молчи и не говори мне о добре своем! С каждого за чистку дороги ведь по червонцу дерешь! А они- безвозмездно, меня грели…

      Но враз как то обмяк и замолк увидев свою жёнушку со скалкой в руке на крылечке.

      «Ох, не говори мне, Вася об энтом, не надо! У них душа, у нас эмоции!» -воскликнул дед Егор и шагнул виниться навстречу суженной.

      За его спиной затарахтел трактор и сквозь гул мотора, как голос с неба прозвучала ирония тракториста: Кайся, дедушка Егорушка!

      «Не буду, Васенька! Не говори, не говори мне об этом! -расставив руки для обьятья