Hedera. Nurgiz Kanzafarov

несли тело к автомобилю, а за ними падая и вновь вставая, бежал доктор Фримен. Он всё время выкрикивал имя своей супруги. Даже когда у него пропал голос. Наверное, природа решила, что не стоит так кричать вечером и немного убавила звук, так думал Асим, который во всём искал нечто другое, то, что обычно воспринимается глупостью.

      По дороге доктор Фримен более менее пришёл в себя. Он понимал, что ничего уже не сделать, но надежды не оставлял.

      По прибытию в больницу один из врачей зафиксировал время смерти. Наверное, это было самым тяжелым временем в жизни доктора Фримена. Асим не знал до этого Виолу, но он знал доктора. Он знал его всю свою помнящую жизнь. И видя, как он мучается, Асим прочувствовал всё на себе, но это не проявлялось внешне. Можно было бы даже подумать, что это ему безразлично.

      Два часа спустя.

      Асим сидел на улице на ступенях лестницы больницы, куда недавно привезли Виолу. Хорошо, что лето и нет дождя. Иначе бы так не посидел на бетонных блоках.

      Услышав звук, Асим обернулся и увидел доктора Фримена, который медленно направлялся к нему. Всё было понятно. Сейчас просто нужно посидеть и последить за далью, которая была неподвижной и вечной.

      Доктор Фримен и Асим смотрели в эту даль. Их мысли были там, но в этих мыслях обязательно была Виола, которая ещё улыбается и всё ещё ухаживает за своими цветами, что так чудесно растут на клумбах близ дома.

      – Асим, ты чувствуешь, как в глубине души играет мелодия. Красивая, но несущая в себе чувство неизбежности, которая уже произошла и остается только смотреть. Это больно. Оно уходит и опустошает нутро и потому так… Но однажды это пройдёт. Главное, не цепляться за это, а постараться отпустить. Это чувство действительно нужно отпустить, иначе съест всю твою душу… Ох, прости меня, Виола. Я тебя очень сильно люблю…

      – Знаете, доктор. У меня снова странное чувство. Это так знакомо всё… Я даже теряюсь иногда, хочется ли мне вспоминать. А вдруг там только потери…

      – Асим, Асим… Память странная штука. Вроде и хорошее помнится, но некоторые воспоминания могут нести боль, – доктор снова заплакал и опустил голову, дабы скрыть свои слёзы.

      – Ничего, мы справимся.

      Глава 3. Сначала

      Перемены погоды достаточно, чтобы заново создать мир и нас самих.

      (Марсель Пруст)

      Месяц спустя.

      Было непонятно, кто кого сейчас лечил. Доктор Фримен был в глубокой депрессии и за ним ухаживал Асим. Хотя изначально всё должно было складываться иначе.

      – Доктор, я приготовил вам чай, выпейте.

      – Спасибо, Асим, – без каких-либо эмоций, ответил Фримен.

      Фримен почти все время лежал на диване в гостиной, любуясь цветком на подоконнике, это была бегония, как рассказал в разговоре с Асимом сам доктор. Каждый день он следил за ним, чистил его от пыли. Поливал очень редко, только лишь дождавшись полного иссушения земли. Так поступала