Фартовый. Остросюжетный роман… из цикла «Ворьё». Леонтий Шергин

Что-то булькнуло, хрустнуло, чмокнуло, и наступила тишина.

      Только ветер, по-прежнему, завывал, где-то уже в вышине.

      Мы, прислушиваясь, замерли, поджидая, когда Гиви выпутается из «колючек», всё-таки, зацепившихся за его куртку.

      Убедившись, что всё в порядке, двинулись по протоптанной нарядами тропинке, внутри внешней «запретки». На углу осмотрелись, ни каких движений, ни в районе КПП, ни у ворот в тюрьмы, не наблюдалось. Вырезав несколько ниток «колючки», выбрались на волю и, перебежав улицу, замерли, оглядываясь и прислушиваясь.

      Тишина.

      Даже ветер затих.

      Быстрым шагом, с перебежками, мы прошли, сначала, подальше от проходной промзоны и, свернув направо, вскоре, вышли к площадке с «вечным огнём». Присев на скамейку в кустах скверика, как сказал Вася, городского морга и успокоившись от «мандража», решили, что разбегаемся тут и сейчас.

      Вася, поскольку был местным, объяснил, как добраться до общаги университета, где учился, предупрежденный, брат Гиви, а мне как добраться до железнодорожной станции, шагая вдоль трамвайных путей.

      Обменявшись, заранее заготовленными записками, «кого, где искать», мы разошлись.

      Как, потом я узнал, Васю нашли на четвертый день. Его застрелил капитан, ДПНК, когда обнаружил того, у подружки. Сначала, «Пузырь» спрятался в бане, а потом, разъяренный, с криком, что ему «терять не чего», кинулся, с топором, на наряд. Дежурный помощник начальника колонии разрядил в него весь свой наган, но, Вася, помер, только в тюремной больничке, через два дня. Эдика, брата Гиви, чуть не выгнали из университета. Но, тот упрямо твердил, что ничего не знает о судьбе своего непутевого родственника и давно не поддерживает с ним связи.

      Я, сначала, дойдя, вдоль трамвайных путей, до железнодорожной станции, доехал «товарняком» до Агрыза, пересел на крышу пассажирского поезда Москва-Иркутск, а поскольку поезд был скорый и не останавливался на нужной мне станции, то я решил сделать пересадку в Сарапуле.

      Уже рассвело. Было раннее утро.

      Железнодорожная станция была заставлена товарными составами. Пытаясь определить, который из них раньше тронется, я перелазил под вагонами, приглядываясь к наличию открытых вагонов и переходных площадок.

      Выскользнув, из – под одного из вагонов, я чуть не столкнулся с обходчиком, грузным мужиком в промасленной расстегнутом ватнике и комбинезоне, с молотком, на длинной рукоятке, в руках. Тот, посмотрев на меня красными, видимо с похмелья, глазами, огляделся вокруг и мрачно спросил:

      – Кто такой, что здесь ползаешь?

      – Да, я, с Южного поселка, – ответил, я, спокойным тоном, хотя сердце выпрыгивало из груди, – иду на вокзал, тут ближе. Чо, те, надо, дядя?

      – Странно ты, мальчик, как-то…, выглядишь! Спецовка, какая-то, на тебе не гражданская. Пошли, я тебя провожу.

      – Пошли, – сказал спокойно я.

      Мы неспеша пошли между двумя товарными составами. Он чуть