И стихли выстрелы. Цикл «Пустота». Владислав Долганов

о таких вещах.

      Я уже не чувствовал пальцев ног, ветер проникал сквозь наши шинели и кусоворотки. Не спасали даже папахи. До передовой оставалось совсем немного. В воздухе витал запах пороха. Кто-то из наших чихнул, и все дружно сказали ему: «Будь здоров!», на что он невнятно, вытирая нос, ответил: «Спасибо…»

      Чем ближе мы приближались к передовой, тем отчётливее я слышал звуки выстрелов, всхлипы, крики, стоны… Чем ближе мы приближались к передовой, тем страшнее мне становилось….Тем страшнее становилось нам всем, даже Брилецу, который не в первой за сегодня возвращается к ней. Это я заметил по глазам солдат. Как бы они все не пытались скорчить серьёзные лица, их глаза… Они чуть ли не слезились. В этом явно не был виноват пороховой запах.

      Особенно это было заметно у Брилеца. Его разноцветные глаза не только слезились, но и дрожали. Он постоянно их протирал и винил во всём пыль, которая якобы так и норовила попасть ему прямо в них. Хотя, какая может быть пыль?! Вокруг было всё усыпано снегом!

      Наконец-то мы дошли до передовой. Я быстро спрыгнул в окоп, сняв с плеча свою мосинку. Возле меня уже валялся окровавленный Дмитров. Он был мёртв.

      – Вот и дострелялся по офицерам… – буркнул я себе под нос.

      Его стеклянные глаза смотрели прямо на меня, как будто призывая к чему-либо, а зная Дмитрова, скорей всего, они призывали меня стрелять по офицерам. Я пригнулся и закрыл их рукой. Стало немного спокойнее.