Тени исчезают в полдень. Анатолий Степанович Иванов

здесь происходит? – поморщившись, спросила Серафима.

      Из-под навеса, устроенного возле барака от дождя и солнца, вышел Гаврила Казаков, стряхнул крошки с бороды (он пил под навесом чай из самовара), чуть поклонился.

      – Да вот в забое человека привалило. Не поостерегся. Сам виноват.

      Со всех сторон закричали:

      – Ты, управляющий, не выгораживайся…

      – Больного человека в шахту погнал…

      – И лес на крепи – одно гнилье…

      – Кровопийцы проклятые!..

      – Тихо! – во всю глотку гаркнул Казаков. – Знаем мы таких больных. Сами на работу не выходят, да еще других смущают разговорчиками. А вы, Серафима Аркадьевна, шли бы домой. Не женское тут дело… смотреть-то.

      – Доктора ведь надо, – сказала Серафима. Желание осматривать рудники сразу пропало. – И перенесите его хоть в помещение куда-нибудь.

      – Перенесем, – ответил Казаков. – И за доктором послано.

      – Спасибо и за это, наша новая хозяюшка, – проговорил из толпы глухой голос. Серафима глянула – узнала вчерашнего усатого мужика Григория Кувалду.

      – Теперь-то видишь речку, по которой поселок наш прозывается? – пошевелился окровавленный человек, пытаясь сесть.

      Серафима обернулась. На нее смотрел рыжеволосый, что сидел вчера за столом в шапке и рваной тужурке, – Степан Грачев. Настроение у Серафимы окончательно испортилось.

      – Перенесите в помещение, говорю! Слышите? Дождь же собирается, – еще раз сказала она и быстро пошла обратно в село.

      …На другой же день, рано утром, наскоро простившись с отцом, Серафима уехала в Екатеринбург.

      – Черта с два Гаврила послал за доктором! Знаю я его, – дорогой проговорил Матвей. – А этого мужика он, видно, специально в обрушивающийся забой послал. Не с одним десятком неугодных людишек так он… расправился.

      – А если узнают про это… про такое власти-то?!

      – Ну-у, не очень-то просто! Ан узнают – чего для Аркадь Арсентьича власти! Подумаешь… Вся власть у него в кармане. И у вас самой теперь-то не меньше будет.

      Глава 1

      Было самое начало июня 1960 года.

      Всю ночь над Зеленым Долом хлестал проливной дождь с грозой.

      Весна стояла на редкость сухой и жаркой. Земля еще в середине мая взялась твердой коркой. Потом эта корка начала пузыриться, трескаться, сворачиваться жесткой и ломкой шелухой, которая под ногами рассыпалась в прах. Посевы желтели, кучерявились. На самых высоких местах пашни появились серовато-черные пролысины, которые даже при незначительном ветерке начинали куриться седой пылью.

      Это были зловещие дымки. Каждый в деревне понимал: постоит еще неделю-другую такое пекло – «загорится» вся земля. Даже травы на заливных лугах, не успев отрасти, сникали и, обваренные до корней, сохли, жухли. Осокорь на утесе бессильно свесил ветви, точно старался коснуться ими живительных вод обмелевшей Светлихи, пока она совсем не пересохла.

      И вдруг ночью, когда никто не ждал, с грохотом раскололось небо, ударил дождь. Холодный,