Трейлеры о любви и смерти. Нина Запольская

филин там кричал. Рассвет уже, а он разорался! И так зловеще, у меня мороз по коже до сих пор идёт.

      – Ну, может он от радости стал кричать! Может, он восходу солнца обрадовался.

      – И лестница эта винтовая…

      – А что лестница?

      – Ненормальная эта лестница, вот что. И перила у неё были – ненормальные, мистические.

      – Я не верю в мистику, милый. Обычные литые перила, только старинные.

      – Я тоже не верю в мистику, но в эту лестницу – верю. По ней даже ворона-экономка не рискнула спуститься, побоялась! Это была явно сторожевая лестница! Заповедная! Охранная!

      – Ах! – Засмеялась Верочка. – Но мы-то с тобой смогли по ней спуститься? Даже чемодан мой спустили. Так что давай ужинать.

      Но Сергея уже было не остановить. Разгорячившись, он выпалил:

      – Ты не спрашивала меня никогда, дорогая, как я сумел забрать у Кощева твой паспорт.

      Тут она перестала смеяться и настороженно переспросила:

      – А как ты сумел забрать у него мой паспорт?

      Какое-то время Крылов не отвечал, он попросту не знал, как сформулировать свои сомнения, такими неясными они ему самому сейчас показались, и Верочка всё это время напряжённо, с каким-то испугом даже смотрела на него. Потом он всё же выдавил из себя:

      – В том-то всё и дело… Никак не смог забрать. У меня вдруг нестерпимо заболела голова. Никогда до этого она так не болела, да и сейчас никогда не болит… Я не забирал твой паспорт, потому что Кощев сам мне его отдал. Сам отдал, представляешь? Неожиданно, хотя я уже думал, что мы сейчас подерёмся. Отдал, как что-то совсем неважное, когда укололся твоей застёжкой-стрелой, спрятанной в клубочке ниток.

      Верочка едва слышно выдохнула, и как ему показалось – выдохнула с облегчением. Проговорила поспешно:

      – Как я рада, что вы не подрались! Только этого не хватало!.. Всё! И давай, наконец, ужинать!

      Но Крылов ещё не всё сказал. Он подошёл к ней и взял за руку. Выговорил, глядя в глаза:

      – А этот его странный тёмно-синий кабинет! И зеркала – длинные, узкие, готические по всем четырём стенам. Я стоял, словно в фокусе пронзающих лучей, словно в перекрестье прицела!

      – Да! Вот что значит стильный интерьер, – согласилась Верочка и предложила: – Давай мы у себя тоже ремонт сделаем!

      – А что? Давай сделаем! – загорелся Крылов и тут же сник. – Но сначала надо купить подарок отцу.

      Верочка смотрела на него во все глаза. Он выговорил жалобно:

      – Ах, как меня это мучает! Ты не представляешь!

      – Не надо мучиться. Мы что-нибудь придумаем, – стала успокаивать его она со странной убеждённостью в голосе. – Утро вечера мудренее. Вот завтра утром обязательно что-нибудь придумаем. А сейчас – давай ужинать. Мусака совсем сготовилась и может переготовиться!

      ****

      Утром в московское метро без особой надобности лучше не соваться. Об этом думали, наверное, все люди, которые со всех сторон окружали сейчас Верочку в вагоне подземки.

      Сонные служащие, манагеры, студенты, замученные