Если враг на твоей земле. Николай Иванович Липницкий

персонал натовских баз, большая удача. За любое непослушание наказание одно – расстрел. Вот как-то так.

      – Я такое только в фильмах да в книжках про фашистов видел.

      – Интересно, где это ты мог видеть? Это всё запрещено и за это тоже расстреливают. Мы, один из отрядов сопротивления. Вредим помаленьку, диверсии всякие, пропаганда борьбы с захватчиками и так далее. А вообще, цель сопротивления – изгнание захватчиков с родной земли. Помнится, ты говорил, что имеешь боевой опыт. Как смотришь на то, чтобы Родине послужить?

      – А у меня есть выбор? Вы же меня всё равно отсюда не выпустите.

      – Не выпустим. Но хотелось бы, чтобы ты принял своё решение сам, без давления и принуждения.

      – Я согласен. Всю жизнь не любил натовцев. Они и у нас особым дружелюбием не отличались.

      – Кстати, мы так и не познакомились. Меня зовут Иван Григорьевич Буланов, начальник особого отдела северной ячейки сопротивления.

      – Очень приятно.

      – Ты пока чайку попей, сейчас командир подойдёт, решит, куда тебя определить.

      Командир пришёл минут через пять, когда Дима уже допивал чашку чая. Широким упругим шагом он вошёл в комнату и протянул Димке широкую ладонь.

      – Ну, что, давай знакомиться. Командир северной ячейки Селиванов Андрей Сергеевич.

      – Дмитрий Протасов. Очень приятно.

      – Ты говорил, что в армии служил.

      – Да. Два года срочной службы и три года по контракту, в горячей точке.

      – Это что за точка такая?

      – У нас так зоны военных конфликтов называют.

      – Ясно. Повоевал, значит.

      – Да. Я же рассказывал.

      – Ну, переспросить лишний раз не помешает. Воинская специальность у тебя какая?

      – Командир отделения спецназа Внутренних войск.

      – Помнится, до оккупации вованы зоны охраняли.

      – Это конвойники. А Внутренние войска предназначены для силового применения внутри страны. Где, по конституции, армию нельзя использовать. В той же Чечне, например.

      – В 1994-м, помнится, этим не заморачивались. И десантура по Грозному ползала, и пехота, даже морпехи отметились.

      – Ну, в активной фазе у нас так же было. А потом, когда основные силы бандерлогов повыбили, войска вышли оттуда. И остались только вованы.

      – И чем вы занимались?

      – Глубокие рейды, уничтожение подполья, сопровождение колонн, по блок постам мотались. Да много чем.

      – Это как рейнджеры против нас типа?

      – Я не знаю.

      – Да, как я понял, то же самое. Ну, теперь придётся на другой стороне воевать. Как ты смотришь, чтобы поработать в разведке?

      – Почему бы и нет?

      – Ну, тогда пошли, с ребятами познакомлю. У них по распорядку спортзал сейчас.

      Они прошли по коридорам, и вышли к большому помещению. Вдоль стен висели боксёрские груши разных размеров и стояли макивары, а середина была устлана борцовскими матами. На матах отрабатывали