Запах оружия. Запахи смерти. Алекс Рэй

вздёрнуть пятидесятитонную махину, но экипажу досталось, – в этом лейтенант был уверен. Когда дым и пыль, наконец, рассеялись, закопченный танк стоял неподвижно, с заглохшим двигателем и опушенным стволом. В нескольких метрах от него валялись бесформенной камуфляжной грудой два пехотинца. Экипаж второго танка, благоразумно заглушил двигатель, решив никуда больше не перемещаться – ну их к дьяволу этих северников.

      Цепь всё ближе подходила к посёлку и укрытиям третьего взвода. Пора – решил лейтенант. – Вводим третий, восточники уже на расстоянии броска гранаты. Он откинул плёнку, поднялся на ноги и закричал.

      – Третий взвод, огонь!

      Вначале робкие выстрелы, тут же подавляющий ответ танцев, но уже через десять секунд бой закипел в полную силу. Ополченцы бросали гранаты, стреляли, почти не целясь, и сумели таки остановить на время атакующих. Но ненадолго. Регулярная армия, это вам не толпа вчерашних учителей, инженеров и управленцев. Перегруппировавшись, полтора десятка вооруженных до зубов танцев ворвались в окопы третьего взвода. Все мы тут смертники – подумал лейтенант – это ж было ясно с самого начала. Оперённая пуля снайпера прошла навылет и, умирая, лейтенант Дворжев увидел, как его ополченцы отчаянно рубятся лопатами в рукопашной. А они думали, я шучу…

      Ян взял карабин седого. Первые три выстрела он приноравливался к оружию, – баллон, выполняющий роль приклада жутко лупил в плечо, и только теперь Ян понял, как правильно держать КРВ. Он уже застрелил одного танца, кравшегося по откосу справа, и грохнул второго – водителя грузовика. К этому времени хитрый «Ли-КакЕгоТам» понял, что его отряд попал – он уже потерял БМП, один танк стоял неподвижно, остальная техника боялась сдвинуться с места. Входящие во вкус партизаны, уже просекли, что выковырять их с двух дюн не просто и вели всё более прицельный, перекрёстный огонь.

      – А лейтенант наш – грамотный мужик! – Кричал Пётр, стреляя из карабина. – Смотри, как всё технично продумал, мы с нашими дровами уже полчаса держимся. И ни хера они нам сделать не могут.

      – Будь спок, старик. – Отозвался Дед. – Сейчас они минометы достанут, и на этом наш бродячий цирк закончится.

      – Если мы им позволим. – Засмеялся Войнов и уложил одного из танцев.

      – Эх. Сейчас бы лейтенант с третьим взводом врезал им по тылу.

      – Их уже нет, сержант. – Вмешался Ян. – Ни лейтенанта, ни третьего взвода.

      – Как нет? – Пётр всматривался, щурясь в отстоящие метров на сто пятьдесят развалины Песчанки.

      – Там восточники ходят, добивают наших ножами. Ты что не видишь?

      – У меня это… Я вдаль плохо вижу. – Пётр впервые на памяти Яна говорил тихо. – Ножами говоришь? Вот ссуки…

      Зажатые между дюн танцы, перегруппировывались. Оставив на склонах около тридцати трупов, они поменяли тактику. Отошли подальше, так что гранатой не докинуть, и стали методично отстреливать высунувшихся