Танцы в полумраке. Ярослав Толстов

быть уже закончен.

      Он торжествующе ткнул пальцем в экран, где высветился список имен и фирм. Большая часть из них была иностранными.

      – Владельцы контрольного пакета акций – немецкий фармацевтический гигант, – пояснил Лис. – Основное производство у них в Европе, нам гонят готовые полуфабрикаты. В России что-то типа финальной сборки.

      – Ты выяснил адреса этих российских сборочных производств? – поинтересовался Док.

      – Конечно! – подтвердил Валерка. – Однако в нашем городе такого нет.

      – Значит, есть что-то другое, возможно, не очень законное! – предположила я. – Попробуй узнать об этих немцах побольше!

      – Уже пытаюсь! – кивнул головой Лис. – «Прошерстил» все специализированные сайты, но пока нашел только светскую хронику. Приблизительно полгода назад заграничные партнеры приезжали в Питер, с какой-то благотворительной акцией, тут даже где-то снимки есть.

      Он еще немного помучил устройство, и когда вывел-таки на экран картинку, то я почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног.

      – Сделай покрупнее! – прошептала я, с трудом преодолевая спазм, сжавший горло.

      – Это несправедливо! – пробормотала я, разглядывая лицо мужчины, стоящего в центре снимка и перерезающего ленточку на открытии детского лечебно- реабилитационного центра.

      – Судьба с удивительной настойчивостью водит нас по кругу! – согласился со мной Док. – И возвращает нам все незаконченные дела и спорные решения!

      С фотографии на нас смотрел Барон, собственной персоной.

      – И все равно, мне не верится, что именно Вольф – наш основной враг! – продолжала упорствовать я, несмотря на то, что все мои друзья согласились на фото – именно Барон, да, и фамилия в списке была той, что значилась в его советском паспорте, исключая всякие добавки, идущие после титула.

      – Если и не основной, то одна из главных фигур в его стане! – парировал Кирилл. – Мы же выяснили, что он – вице-президент компании, отвечающий за российское направление.

      – Да, я не про должность говорю! – уточнила я. – У меня в голове не укладывается, что Барон, сознательно, мог бы заниматься таким бесчеловечным делом!

      – Так это потому, что ты помнишь его, как своего адъютанта! – мрачно заметил Хорек. – Не забывай, что прошло уже тридцать лет с тех пор! За эти непростые годы многие из тех, кого ты знала, успели побывать не только бизнесменами и политиками, но мошенниками и бандитами, я этого достаточно насмотрелся!

      – Согласна, что я многое пропустила! – не согласилась я. – Но рядом с нами, и в конце семидесятых, были разные люди. А то, что Вольф был слишком мягок и благороден для работы в нашей Структуре, не только я, но и Док с Волком отмечали! Алекс его со мной в пару поставил, чтобы как-то уравновешивать мою жесткость и бескомпромиссность. Барон вечно переживал по поводу последствий наших рейдов. И был против привлечения в Структуру слишком юных ребят,