Равновесие. Сумрачный лес. Ярослав Толстов

могу проводить вас! – неожиданно раздался детский голосок, и из-за ближайшего сарая показался худенький мальчик, лет семи-восьми от роду.

      Голову его покрывала всклокоченная копна пепельно-серых волос, просторная рубашка и штаны полоскались под порывами ветра. Локки оторопело посмотрел на Нюррсс, та же пристально разглядывала мальчика. Малыш не спеша подошел к ней и протянул узенькую ладошку:

      – Меня зовут Тим! А ты – Нюррсс! Я знаю, что вы хотите посмотреть наш дом, и лучше будет, если мы пойдем скрытыми путями, а то оставшиеся в городе жители, буквально, с ума сходят от беспокойства за своих близких.

      – Ты знаешь, что произошло в вашем городе? – осторожно спросил его Локки.

      – Бабушка вам все расскажет! – пообещал малыш, беря за руку Нюррсс, и неожиданно промолвил. – А правда, что у тебя есть хвост?

      Локки бросил быстрый взгляд в сторону арбалета, уже упакованного в заплечный мешок Нюррсс, но она покачала головой и промолвила:

      – Это – не он, ты должен чувствовать!

      Действительно, от мальчика струилась устойчивая волна доброжелательного любопытства, свойственного маленьким детям, не более того.

      – А когда ты видел мой хвост? – небрежно поинтересовалась Нюррсс, погладив его растрепанную шевелюру.

      – Я видел тебя сверху, в лодке, – повертев ладошкой, над головой промолвил мальчик. – Но нам пора уходить, сюда идут чужие люди, они раздражены и могут повредить нам!

      И он потянул Нюррсс в сторону едва заметной щели в дощатой стене.

      Их маленький провожатый с такой скоростью перемещался по темным закоулкам города, что становилось понятно, каким образом ребенок перемещается по городу в обычное время. У Локки внезапно сжалось сердце, он представил себя на его месте, что вполне могло статься, не окажись у него в защитниках могущественного и справедливого сенешаля. Взглянув на свою спутницу, юноша понял, что и ее обуревали подобные чувства. А еще в ней росло раздражение, перемешанное с недопониманием ситуации.

      – Почему ребенку приходится опасаться за свою жизнь? – сердито прошипела она, оказавшись поблизости от менестреля.

      – Вероятно, люди чувствуют его непохожесть, – смущенно пробормотал Локки. – И ему некомфортно среди их негативных эмоций.

      – Общество, где дети не чувствуют себя в безопасности, недостойно уважения! – резко ответила Нюррсс. – И я сделаю все, чтобы это изменить!

      Но к удовольствию Локки, женщина предпочла пока не вступать в контакты с немногочисленными кучками горожан, состоявших, в основном из детей и древних стариков, перемещавшихся по центральным улицам. Их возбужденные голоса и жесты ясно показывали непонимание ситуации, не способствовавшее к дружелюбному общению с незнакомцами.

      – Герцогу Ройсу придется попотеть, чтобы найти приемлемое объяснение произошедшему, если он не хочет взорвать