Грязные цветы. Пленница волчьего офицера. Хелена Хайд

будет продолжаться еще минут двадцать, – напряженно дыша, выдохнул оборотень мне на ухо, в то время как спиной я ощущала ткань кителя, обтягивающего его крепкую грудь. – И если все эти двадцать минут тебя не будут драть по самые гланды, ты рехнешься. Без шуток, – коварно прорычал он, прикусив кожу на моей шее. – Так что, мне продолжать иметь тебя?

      – Да… – постыдно всхлипнула я, понимая, что уже готова истерично кричать, выдергивая свои блеклые рыживатые волосы, если этот мужчина не продолжит двигаться во мне!

      – Тогда умоляй меня, чтобы я продолжал, – нахально проговорил он, проводя по дрожащей спине своей шершавой ладонью. – Хорошенько попроси, а то я еще передумаю…

      – Молю вас, не останавливайтесь! – закричала я, ощущая на щеках слезы. – Прошу, двигайтесь дальше! Я не могу, пожалуйста!

      – Пожалуйста что? Драть тебя? – прорычал оборотень и дразнясь, почти полностью вышел из меня.

      – Да, дерите меня, умоляю! Дерите жестко, глубоко, сильно…

      – Знаешь, а ты мне нравишься. Такая забавная игрушка стоила тарелки супа, – выдохнул офицер, резко наматывая мои волосы на кулак. И словно обезумев, принялся остервенело вколачиваться в меня, раз за разом впиваясь пальцами в худощавые бедра, покрытые гусиной кожей.

      Пока действие препарата не закончилось, я кончила еще три раза. А после невыносимая похоть наконец начала отпускать тело. И вместе с тем, как возвращался разум, ко мне все больше приходило осознание произошедшего. Вместе с которым хотелось лишь одного: раз и навсегда провалиться сквозь землю.

      Видимо ощутив, что забавная игра подходит к концу, оборотень наконец излился в меня. Сразу после чего, не говоря ни слова, усадил на тот самый столик и раздвинул ноги, чтобы просунуть в меня смазанный чем-то палец.

      – Это чтобы ты не забеременела, – с презрением фыркнул он. – Ребенку моей крови нечего делать в теле какой-то грязной человеческой шлюхи. А теперь выметайся.

      Едва я спрыгнула со стола, а офицер поправил форму, в купе по его команде вошли все те же солдаты, которые просто голышом вывели меня прочь. К счастью, мне позволили снова одеться – во все те же лохмотья, что я сняла в банном вагоне. И прежде, чем стоянка закончилась, а состав снова тронулся, я уже сидела в одном из продуваемых сквозняками вагонов с военнопленными. Дрожа, но больше не в силах заплакать. А еще понимая, что даже после всего, что этот мужчина сделал со мной, я бы все равно не отказалась от этого, перемотай кто-то время назад. Потому что вкус и запах теплого супа казался чем-то единственным настоящим, стоящем хоть чего-нибудь во всем этом аду.

      Глава 2. Лагерь

      За долгие дни, проведенные в вагоне с военнопленными, я даже стала понемногу забывать, что где-то за его пределами существует другой мир и другая жизнь. Другие места и другие люди. Потому искренне растерялась, когда состав остановился, дверь открылась, и всех, кто еще оставался жив, выгнали наружу. Вначале я даже немного обрадовалась перемене… вот только смутное,