На острове. Илья Либман

Но при этом никто никого не перебивал, а просто играл свою партию. Именно гармоничность техники и мелодии привлекали внимание. Сама по себе музыка была настолько изощренной и не запоминающейса простому уху, что слушатели узнавали ее только с первых аккордов, но не могли бы повторить голосом.

      Каким-то непонятным образом гитарные перебежки резонировали в Дидином сознании разговор с профессором Шандором. Она была недовольна собой, что позволила ему слишком много. Подумаешь, воздушный велосипед! Она видела его насквозь и понимала действительную причину его плана. И ко всему прочему –такая самоувереность: ты, детка, подумай, а потом приходи. А что, собственно, останавливает ее, чтобы не придти. В первую очередь – любопытство. Хотелось бы узнать, чем бы все кончилось, если бы я пришла. Получается, что я уже решила, что не буду с ним втречаться. Мне ни к чему эта встреча. Я могу спокойно пожить здесь, пока меня не хватятся и вернуться домой вместе со всеми…

      От таких мыслей Диде не стало ни капли легче, но появилось коварное желание – делать все назло. Он оставил ей рубашку, а в ней часы, самоуверенно предполагая, что они встретятся, и она ему все вернет. Но они не встретятся, и она не вернет. Это не будет такой уж потерей для него, а ей пригодится. В любом случае, он сам ей это дал. Значит это теперь ее, и она вольна поступать с добром, как пожелает. Часы ей не нужны в отпуске. Их можно продать скупщику антиквара или еще кому-нибудь.

      Дида посмотрела на часы. Они теперь ей совсем не нравились своей старомодностью, но главным образом и потому что были соединяющим с профессором звеном.

      Не дослушав музыку, она быстро встала и направилась к выходу из парка. Найти антикварный магазин было пара пустяков: перед входом перед магазином сидели две статуи львов с античными отбитостями. Магазинчик уже был открыт, но покупателей еще не было. Усатый мужчина за прилавком предложил ей свою помощь. Она сказала, что хотела бы продать свои часы. Мужчина принужденно заулыбался и сказал, что часы они покупают крайне редко – если это действительно большая редкость или обладают коллекционным достоинством..

      Дида приняла самое свое смиренное выражение лица и сказала, что часы довольно старые и предложила ему самому взглянуть на них. Мужчина с неохотой взял часы и посмотрел на них через лупу, потом что-то быстро записал на листе бумаги. Выражение его лица его из безразлично-удрученного переменилось просто в безразличное.

      С листом бумаги он подошел к другому прилавку и стал листать какую-то тетрадь. Диде он сказал, что ему нужно кое-что проверить, и потом они смогут поговорить. Как бы невзначай он спросил, говорит ли она по-итальянски и откуда она приехала. Она сказала, что языка итальянского совсем не знает, кроме пары десятков слов, включая макароны.

      Мужчина отложил свою тетрадь сказал, что за часы он не может предложить много денег, потому что они хотя и старые, но вовсе не антикварные, но тем не менее назвал сумму.

      Дида подумала, что она ослышалась или