Рев молодого дракона. Алексей Боровиков

      «Ночь. Вино. Расходятся зрители…»

      Ночь. Вино. Расходятся зрители,

      Запах парфюма с пустого партера.

      Нас не отыщут с тобою родители,

      И не смотри на меня, как пантера.

      Опять забыли убрать декорации…

      Взошла луна, а в зале безлунно.

      Эх, закурить бы, но сигнализация

      Наделает массу ненужного шума.

      И лавой кровь закипает венозная.

      Спустя года зелень глаз твоих чудится.

      Ах, ты ж, любовь, как девчонка несносная,

      Что вряд ли с эхом весны позабудется.

      «В этот вечер я пью каберне…»

      В этот вечер я пью каберне,

      Позабыв про былые невзгоды,

      И пою: «Ты моя Шаганэ»,

      Неземное творенье природы.

      Разгуляюсь я, как хулиган,

      Веселятся пусть тоже соседи,

      И за нас наполняют стакан,

      И за Русь, и за белых медведей.

      От души мы гульнем! ну и пусть

      Погрозят снова стражи порядка.

      В свете звезд ночь развеяла грусть,

      Хмель пробился в сознанье украдкой.

      Не Есенин, но все ж, «Шаганэ»

      Я пою, позабыв призрак ночи,

      Снова пью за тебя каберне,

      Вспоминая прекрасные очи.

      «Грядет новое утро…»

      Грядет новое утро,

      Ночь развеется пусть.

      Мне, конечно, нетрудно

      Утопить в вине грусть.

      Вновь сплетаются строки

      Дилетантским стихом,

      А родители строги —

      Не пускают в твой дом.

      Чахнет пылью гитара,

      Настроенье – минор.

      Мы с тобою не пара —

      Это наш приговор.

      Несуразная любовь

      Отчего же любовь несуразна? —

      Интернет и звонки раз в полгода,

      SMS, сотни смайликов страстных,

      А в реале – хмельная свобода.

      На стене – виртуальные розы.

      Так и жизнь, будто бы в понарошку.

      На открытке счастливые слезы,

      А на память улыбка с обложки.

      Милый голос пробился в наушник,

      Пробуждая в тебе обожанье,

      Отчего же не хочешь ты слушать,

      То, что бот не придет на свиданье?

      «Но не стучит в груди, как в самый первый раз…»

      Но не стучит в груди, как в самый первый раз,

      И вкус вина противен, словно пыль в Бакале,

      И радость с отражением печали,

      увы, не потревожит больше нас.

      Сама судьба кружит зимы веретено,

      Сплетая нас в морской нелепый узел.

      И надо должное отдать священной музе

      За право в грешном обвинять ночь да вино.

      Не только деньги любят счет в кабриолетах…

      Когда привычно зарождается заря,

      Сомненье гложет в том, что ночь летела зря.

      Попеременно умирали сигареты.

      Но что за черт, часов тех не хватает,

      Что, словно ветер, исчезли в никуда.

      И не забыть