Огненный перст. Борис Акунин

Европы спускались к Геракловым столбам и через Средиземное море возвращались в Константинополь. По дороге меняли греческие товары – ткани, украшения, сухие фрукты, вина – на драгоценные славянские меха и воск для свечей, на крепкое германское железо, на франкскую пряжу, на тонкорунную британскую шерсть, на прекрасных иберийских рабынь и ученых еврейских рабов. Торговали и в пути, по несколько раз нагружая и опорожняя трюмы. Кто благополучно завершал путешествие, занимавшее год или два, возвращался домой с прибылью в пятьсот процентов. Во время войн с арабами (то есть теперь почти всегда) круговое плавание вокруг континента становилось невозможным – и тогда корабли поворачивали из франкских краев обратно, обходясь без иберийского живого товара. Рабы со славянских рынков, крепкие и выносливые, тоже были в цене.

      Подготовка заняла три недели. Пришлось ждать, пока соберется большой караван. В одиночку на север мог бы отправиться лишь тот, кому не терпится расстаться с имуществом и жизнью. На диком Данапре, да и дальше, во многих местах, купцов подстерегало множество опасностей. Пятьсот процентов прибыли дешево не достаются.

      Дамианос не собирался плыть вокруг Европы. Его маршрут был много короче. Согласно разработанному в секретоне плану, оборотистый византийский купец должен был остаться в Кыевом городе, открыть там торговый двор. Для разрешения нужно преподнести тамошнему царьку богатое подношение, да такое, чтобы Кый не только обрадовался дару, но и приблизил к себе дарителя. Трудно? Только не для специалистов Сколы. Наука внедрения аминтеса с учетом местных условий и параметров задания была детально проработана. Если готовилась экспедиция по первой, самой высокой категории, для прикрытия могли снарядить целое посольство или даже организовать армейскую операцию.

      С Дамианосом поступили проще. Протоканцелярий Агриппа прислал в порт Феодосия, на корабль «Святой Фока», где теперь жил аминтес, охотничьего леопарда – желтого и пятнистого аравийского барса. Псов да соколов ныне держат даже третьеразрядные государи, вроде полудиких германских герцогов. Но дрессировать барсов умеют только императорские звероловы. Полянский архонт должен прийти в восторг от такого подарка.

      Что ж, оставалось лишь восхищаться изобретательностью сотрудников пирофилакса.

      Обхождению с барсом предстояло еще обучиться, чем Дамианос с удовольствием и занялся.

      Огромную кошку звали Гера, и капризностью нрава она не уступала ревнивой супруге Зевса. Попав на пришвартованный корабль, где всё было незнакомо и непривычно, а палуба скрипела и покачивалась, леопардиха первым делом разодрала до кости руку матроса, попытавшегося потрепать ее по загривку. Пристегнутая цепью к мачте, скалила страшные клыки, рычала, лупила упругим хвостом по доскам.

      Дамианос велел оставить зверя в покое. Долго, не менее часа просто наблюдал.

      Барсиха не успокаивалась, всё металась вокруг мачты – пока не намотала цепь так, что едва могла пошевелиться, притянутая к столбу за шею.

      Тогда он подошел, заглянул в неистовые желтые глаза. Сдавленный хрип. Быстрый взмах когтистой лапы.

      Агриппа