О бабушках и дедушках. Истории и рассказы (сборник). Коллектив авторов

Все ходит по цепи кругом. Идет направо – песнь заводит. Налево – сказку говорит…

      Я поднимаю глаза от страницы и вижу дуб. Он совсем не такой, как на картинке в книжке, или настоящие дубы, которые я видела в парке, – он такой, каким его могу представить только я. Крона у него – ярчайшая раскидистая зеленоватая туманность на сотни световых лет, которую я увижу в самый мощный телескоп, когда вырасту и стану ученым-астрономом. Внутри туманности серебряными желудями сияют молодые голубые звезды, а бело-золотистые, вроде нашего Солнца, цепью спускаются вокруг столпа космической пыли. И по этой цепи вальяжно ходит взад-вперед пушистая бабушкина кошка, которая где-то там, далеко-далеко, за всеми бескрайними сверхскоплениями галактик, развлекает нездешними сказками моего дедушку, а я тут слышу лишь эхо. Прямо сейчас. В этих строчках.

      Елена Здорик

      Счастье

      Слова, как всякая живая субстанция, имеют температуру. Бывают слова холодные, от них ежишься, как от промозглого ноябрьского ветра. Мне нравятся теплые слова. Одно из самых теплых – «печка».

      Я видела немало разных печей. Это были большие и маленькие, аккуратные и не слишком печи-труженицы, ежедневно кормившие и согревавшие целые семьи, и даже голландские круглые, интеллигентные, как барыньки, предназначенные только для обогрева и считавшие ниже своего достоинства опускаться до такого обыденного дела, как приготовление пищи.

      Самая памятная печка находилась в крохотной квартирке моей бабушки Прасковьи. Все ее жилище состояло из комнаты и кухни, четверть которой занимала печка, кирпичная, сверху мазанная глиной с добавлением кизяков, и уж поверх глиняной шубки побеленная голубоватой известкой. Иногда бабушка приглашала печника – глухонемого старичка, который обивал печку листовым железом. После этого печь стояла как девушка – белоногая, в красивом серебристом платье до колен.

      Но не так все просто обстояло с обивкой. Дело это хлопотное, не каждый год оно претворялось в жизнь, и результат работы печника должен был продержаться несколько лет. Начиналось с того, что бабушка говорила:

      – Надо бы печку подновить. Схожу к Ивану, спрошу, когда он сможет.

      Папа покупал листовое железо. Он надевал грубые рабочие рукавицы, заносил листы в коридор.

      Через несколько дней бабушка надевает платье «на выход» – штапельное, любимого темно-зеленого цвета, поверх – жакет, повязывает ситцевый платочек – белый в крапинку, сверху накидывает другой, нарядный. Как всегда, когда она идет по делам, сумку с собой не берет – в карман кладет носовой платок и небольшой кошелечек с мелочью на автобус.

      – Ну, я ушла, – говорит она мне.

      Всегда так говорит: «ушла» вместо «ухожу». Я уже привыкла. Мне очень не хочется оставаться одной. Конечно, со мной кот Васька, но с бабушкой веселее.

      – А ты недолго? – канючу я.

      – О-хо-хо, – улыбается бабушка и передразнивает меня: – «недолго!» Подумала бы своей головой! Ехать на автобусе,