Сон. Алексей Летовальцев

олицетворяющее сон, – магическим голосом продолжал незнакомец. – Этому древнему знанию уже тысячи лет. Мы смотрели об этом фильмы, мы читали об этом книги. Но, как и прежде, люди не верят в гипноз. Его нет. Это вымысел, мистика, легенда. И только столкнувшись с ним в действительности, мы осознаем, что он есть. Гипноз, словно наркотик, заволакивает наш разум, проникает в наши души, сеет в них страх и беспомощность, заставляя нас слепо повиноваться чужой воле.

      Приятели снова испуганно переглянулись.

      – А теперь представление начинается, – уже громче произнес незнакомец. – Теперь вы будете делать то, что я вам скажу. Ты, лысый, замри. Твоя рука онемела, превратилась в сталь, и ты не можешь ею пошевелить… Твое тело немеет, оно становится неподвижным…

      – Что? – бритоголовый неожиданно замер на месте. По его лицу пробежался испуг. – Слышь, Петруха, у меня, кажется, рука онемела, я не могу ею пошевелить, что за хрень…

      Петруха хотел ответить, но, словно вкопанный, сам неожиданно замер на месте. Все еще не подкуренная сигарета выпала из его пальцев. Его язык, его тело отказывались ему подчиняться.

      – С этого момента вы никогда не будете грабить. Вы не будете причинять людям вред, вы встанете на путь исправления, – холодным и гипнотизирующим голосом продолжал незнакомец. – Вы засыпаете глубоким крепким сном и продолжаете слышать мой голос. Ничего нет. Нет времени и нет реальности. Есть только мой голос. Только мой голос… Вы засыпаете…

      Факир

      Представление закончилось. Поблагодарив публику за щедрые аплодисменты, факир принялся собирать в мешок свои магические принадлежности. Вскоре зрители разбрелись, остался только один – маленький мальчик. Он стоял немного в стороне от старика и завороженным взглядом наблюдал за действиями факира. Даже потрепанная старая одежда не могла затмить необыкновенную детскую красоту мальчугана – смуглая, загорелая кожа, черные, как смоль, волосы, огромные красивые глаза и роскошные длинные ресницы. На маленьких щеках, припавших дорожной пылью, виднелись следы от недавних подтеков слез.

      Собрав свое скромное имущество, старик помолился, поцеловал серебристый медальон, висевший на груди, взвалил на плечо свой дорожный мешок и уже собирался в дорогу.

      – Дяденька, а дяденька, возьмите меня с собою.

      Факир обернулся и добродушно посмотрел на мальчика:

      – Извини, малыш, я не могу тебя взять, моя дорога трудна и опасна.

      – Ну пожалуйста, дяденька, – не отступал мальчик. – Мне понравились ваши фокусы. За небольшой кусок хлеба в день и кружку молока я бы мог носить за вами ваш дорожный мешок и готовить вам еду. А когда я подросту, я буду еще и защищать вас от разбойников, которые встречаются на наших дорогах.

      Старик улыбнулся, снял свой мешок и присел рядом с мальчиком:

      – Спасибо, малыш, но я и сам могу за себя постоять. Скажи, как зовут тебя?

      – Аджан.

      – А сколько лет тебе?

      – Семь, дяденька, но скоро будет