Небесная музыка. Луна. Анна Джейн

на океанском побережье. Давайте похлопаем в честь нашего расставания.

      Мы смеемся и аплодируем друг другу, а потом разбредаемся в разные стороны, договорившись встретиться на днях и сходить в бар. Я и Лилит идем по одной из дорожек, и небо над нами постепенно начинает озаряться нежными закатными красками. Мы разговариваем и смеемся.

      – Может быть, все-таки позвонишь Бену? У вас впереди целая ночь, – говорю я. Настроение у меня отличное – финальная экзаменационная неделя завершилась. Впереди – лето. Правда, в голову лезут мысли о том, что придется много работать, но я гоню их прочь.

      – Как мерзко звучит, – надувает губы Лилит и хватает меня под руку.

      – Я имею в виду целую ночь репетиций, – невинно улыбаюсь я.

      – Почему в партнеры мне дали этого придурка? У него такие липкие прикосновения, бррр. Вот если бы я танцевала с Джорджем Кизи… – размечталась она. Этот самый Кизи – шикарный высокий брюнет с оливковой кожей и раскосыми глазами – очень ей нравился.

      – Может быть, тебе позвать его на свидание?

      – Девушки не должны звать парней на свидание, – морщит носик Лилит.

      – Ты слишком консервативна, – замечаю я. Оборачиваюсь и вижу, что позади, в десяти шагах от нас, идет та самая сероглазая девушка в больничной маске. Забавно – на нас одинаковые плащи.

      – А ты когда-нибудь звала парней на свидание? – спрашивает насмешливо она.

      – Нет, – пожимаю я плечами. – Но это потому, что мне никто настолько сильно не нравился. Если я вдруг в кого-то влюблюсь, то будь уверена, он от меня не уйдет.

      – А Лестерс тебе понравился? – почему-то спрашивает меня подруга.

      – Внешне он ничего, – задумчиво отвечаю я. – Но мне кажется, он слишком много играет. Не живет собственной жизнью.

      – Почему ты так решила? – говорит Лилит.

      И я рассказываю ей про то, как он вдруг ни с того ни с сего вжился в образ полицейского, когда поймал папарацци с камерой. Это было забавно.

      – Говорят, что прежде чем сыграть главную роль в «Беглеце», Лестерс полгода готовился к ней. Занимался физической подготовкой, изучал полицейские нравы, часто бывал в участке, даже ездил с патрульными на вызовы.

      – Даже так? Забавно.

      – Есть такое, что актеры забывают выйти из образа, – кивает Лилит, оглядывается и шепчет весело:

      – Слушай, а та девушка все еще идет за нами. Что ей нужно?

      – Просто идет той же дорогой, – отмахиваюсь я.

      Начинается солнечный дождь – он редкий, но крупный, и я надеваю капюшон. Незнакомка – тоже.

      – Если ты наденешь маску, как она, вас будет не отличить, – хихикает Лилит, и я шутки ради делаю это.

      Когда мы выходим на шумную 111-ю улицу, я оглядываюсь и понимаю, что сероглазая все еще идет за нами, но стараюсь не брать это в голову – может быть, ей просто по пути с нами. А Лилит шутит, что она – моя ненормальная сталкерша.

      А потом меня вдруг хватают чужие сильные руки, и я слышу, как испуганно кричит рядом