Честный враг – наполовину друг. Сергей Самаров

что им говорят неправду. Верят в душе, хотя внешне не всегда это показывают. В большинстве своем люди – большие дураки. И, чтобы это не было сильно заметно со стороны, показывают, что не верят. А в действительности все наоборот...

      – Так что же с протоколом? – спросил мент.

      – Пусть так и останется. Я действительно – людовед.

      – Так здесь же написано – «Людоед».

      Я махнул рукой.

      – И пусть. Кто это читать будет?

      – А подпишете? – спросил капитан с надеждой. Ему очень не хотелось переписывать бланк протокола. Несколько строчек, но доставляют ему, видимо, большие мучения.

      – Подпишу.

      Вот так я и стал Людоедом. Протокол потом прочитали, и ошибка капитана дала мне официальное прозвище.

* * *

      Тогда, беседуя с капитаном, я не знал, что из-за этого прозвища у меня начались большие неприятности, и, с прозвищем или без него, намеревался продолжить работать преподавателем психологии и даже рассчитывал на быстрый карьерный рост и звание доктора наук в тридцать два года. И диссертацию при этом я должен был защищать не где-нибудь, не в своем вузе, а в Лондоне. Но со своими планами я вынужден был уже вскоре расстаться, хотя там, в транспортной милиции, ничто не говорило о скором повороте судьбы. Капитан на прощание, даже как-то виновато, провел неприятную процедуру. Сводил меня в соседний кабинет, где я вынужден был оставить свои отпечатки пальцев.

      – Стандартная проверка, – заверил меня капитан. – Добропорядочному гражданину это ничем не грозит. Вам ведь нечего бояться?

      Бояться мне было нечего.

      Так я по наивности думал...

      События начали развиваться через день, который я провел дома, отдыхая после утомительной подготовки к защите диссертации и волнений самой защиты. Тема диссертации в восприятии была довольно сложной, особенно для западной модной модели равноправия полов. В Великобритании моя тема, помимо всего прочего, шла в противоречие с конституцией Соединенного королевства. Там, на западе, вообще все, что направлено против эмансипации, определенной аудиторией воспринимается в штыки. А те, кто мысленно мог бы меня поддержать, предпочитали молчать, чтобы не быть обвиненными во всех смертных грехах. И меня заранее готовились обвинить в восточном восприятии традиций культуры и в пропаганде этих традиций. Ведь современная Великобритания буквально наводнена выходцами из восточных стран, и их отношение к женскому полу англичан сильно раздражает. И наверное, не случайно оба оппонента у меня оказались женщинами и при этом профессорами с известными в международном социологическом мире именами и кардинальными суждениями. Но я и к этому хорошо подготовился, заранее проштудировав несколько наиболее известных работ своих оппонентов и уловив их слабые и сильные стороны. И самой слабой стороной во всех их суждениях я видел стремление выдавать желаемое за действительное. То есть опору на умозрительное восприятие отношений полов в социуме. Я же рассматривал эти отношения на основе многочисленных опытов, проведенных у себя в вузе, где мы в лаборатории рассматривали разницу в восприятии одних и тех же мелких и крупных событий