Алекс, или Девушки любят негодяев. Марина Крамер

– больно. Его присутствие что-то всколыхнуло в ней, как и слова. Зачем он здесь, для чего?

      Алекс все не уходил, сидел на подоконнике и постукивал пальцами по переплету рамы. Этот стук раздражал Мэри, сбивал, но она молчала. Ей не хотелось, чтобы он уходил – и не хотелось, чтобы оставался. Противоречие разрывало, и девушка не выдержала, села, откинув одеяло, и попросила:

      – Ты не мог бы уйти? Я хочу отдохнуть.

      – Отдыхай, я не требую, чтобы ты со мной общалась, – сообщил он, перебираясь с подоконника в кресло и закидывая ногу на ногу. Щиколоткой на колено – как всегда.

      Мэри разозлилась – выходило, что Алекс собирался задержаться надолго. Ей же это было совершенно ни к чему. Она не хотела, не могла его видеть.

      – Тебе случайно никуда не пора?

      – Нет, – подтвердил он, улыбаясь. – Я свободен столько, сколько захочу.

      – А я обязана разделить с тобой твое свободное время?

      – Мэ-ри, не зли меня.

      – Даже в мыслях не было.

      И тут в палату вошла Марго. Вошла и застыла на пороге, едва не выронив из рук букет мелких кустовых розочек. Так и прилипла к стене – рослая, с рассыпанными по плечам густыми каштановыми волосами, с растерянным выражением распахнутых зеленых глаз.

      – Привет, Марго, – совершенно спокойно произнес Алекс, словно они расстались только вчера – и друзьями.

      – Ты... как ты тут оказался? – еле выговорила она, крепче прижимаясь к стене.

      – Обыкновенно. Приехал.

      Марго вдруг заплакала, съехав на пол и закрыв руками лицо. У Мэри возникло желание взять костыль и запустить им в Алекса – слез Марго она не выносила совершенно.

      Алекс же молчал, продолжая сидеть и наблюдать за происходящим. Казалось, он получает удовольствие от чужих страданий, коллекционирует их, накалывает, как бабочек на булавку...

      Мэри с трудом поднялась, взяла костыль и доковыляла до рыдающей на полу Марго.

      – Вставай, хватит.

      Она не ответила, только помотала головой, и Мэри разозлилась:

      – Марго! Хватит, я сказала! Я понимаю – ты очень любишь быть несчастной, но не делай кое-кого счастливым! Нельзя позволять кому-то упиваться твоим несчастьем.

      – Погодите, мадам психолог, я запишу ваши слова, а то забуду, – насмешливо прокомментировал Алекс, и Мэри, с трудом развернувшись к нему, тихо сказала:

      – Вон! Вон отсюда! – точно так же, как много лет назад выставила из своей жизни Максима Нестерова, человека, которого любила и с которым жила несколько лет.

      Однако если Нестеров почти безропотно ушел, то Господин Призрак сдаваться не собирался. Он просто не мог позволить себе уступить, и кому – женщине! Его, как он считал, женщине...

      – Ты забываешься, Мэ-ри, – процедил он, и она сразу увидела плотно сжатые челюсти и опасно сверкнувшие глаза. Однако ее понесло, и остановиться она уже не могла, должна была высказать ему все, что накопилось за эти годы.

      – Что ты строишь из себя?! Кто ты такой?! Ты чертов наркоман, который, к своему счастью, пока еще может себя контролировать – вот и все! Ты аферист и проходимец, Алекс – и больше