Письмо королевы. Елена Арсеньева

приятным ремеслом. Ее сотрудничество с издательством «Глобус» длилось уже лет, не соврать, пятнадцать, и писательница Дмитриева осчастливила и издателей, и читателей почти сотней романчиков. К числу властителей умов она не принадлежала, однако и у нее имелись пылкие поклонники и поклонницы. Жизни вне своих романов и их создания она себе не мыслила, а потому, прочитав упаднический заголовок, ощутила, что у нее повышается температура, падает давление, начинается тахикардия… в общем, налицо приближение печальной смерти.

      Алёна меркнущим взором нашла имя автора – и остолбенела, потому что статья оказалась написана признанной метрессой женского детектива, некоторым образом положившей начало жанру своей многотомной серией романов об этаком Эркюле Пуаро в юбке. Героиня этих романов, болезненная, неженственная, неавантажная, некрасивая, брюзгливая, фригидная, злоязычная, почему-то пользовалась невероятным успехом у публики. Впрочем, написаны книжки были занятно и завлекательно, так что по пути метрессы немедленно ринулись многочисленные эпигонши, которые, в меру сил своих, начали более или менее удачно развивать и тему, и образ, а также плодить новых, более или менее нестандартных героинь. Создательниц женских детективов развелось теперь – не счесть (в эту когорту входила, напомним, и Алёна Дмитриева), и многие из них весьма лихо, не побоимся этого слова, конкурировали с метрессой-прародительницей, а порой и превосходили ее в популярности. Дошло до того, что метрессу начали откровенно задвигать, да и книг новых она выдавала теперь самую чуточку, жила больше былой славой, то есть переизданиями, и беспощадный глагол «исписалась» все чаще звучал рядом с ее именем. И вот вам – статья, в которой выносится смертный приговор всем, кто затмевает метрессу. Они, эти дерзновенные, были перечислены поименно, их романы подвергнуты самому пристальному, уничижительному и весьма убедительному анализу…

      Алёна пробежала список вивисектируемых и мысленно перекрестилась, не обнаружив своей фамилии. Начала читать – ну что ж, с оценкой некоторых популярных творений нельзя не согласиться, и какое замечательное сравнение иных женских детективов с фастфудом: пока ешь, вкусно, и только потом начинаешь понимать, какую гадость употребил! Все-таки метресса, конечно, акула, пиранья и барракуда, но при этом умнейшая женщина, честное слово! Хотя такое количество негатива начинает утомлять. Алёна читала с пятого на десятое, то хихикая, то поеживаясь, как вдруг ей почудилось в самом конце статьи знакомое сочетание букв. Присмотрелась. Да, и в самом деле – «Дмитриева». Ее фамилия! Интересно, в каком контексте? Если ее нет в списке обруганных, то, может, она окажется в списке милостиво похваленных?

      «Об остальном псевдописательском планктоне, обо всех этих Макаровых, Кузнецовых, Свечкиных и разных прочих Дмитриевых мне даже говорить не хочется, да они и не стоят внимания», – прочла Алёна и почувствовала себя так, будто ей в живот воткнули зазубренный меч. Да уж, надеяться