Несколько моих жизней: Воспоминания. Записные книжки. Переписка. Следственные дела. Варлам Шаламов

Горького, что Маяковский будет поставлен на место, что повторений подобного «ёрничества», как выразился Воронский, больше не будет.

      . . . . . . . . . . . .

      На первой читке поэмы «Хорошо» в Политехническом музее народу было, как всегда, много. Чтение шло, аплодировали дружно и много. Маяковский подходил к краю эстрады, сгибался, брал протянутые ему записки, читал, разглаживал в ладонях, складывал пополам. Ответив, комкал, прятал в карман.

      Внезапно с краю шестого ряда встал человек – невысокий, темноволосый, в пенсне.

      – Товарищ Маяковский, вы не ответили на мою записку.

      – И отвечать не буду.

      Зал загудел. Желанный скандал назревал. Казалось, какой может быть скандал после читки большой серьезной поэмы? Что за притча?

      – Напрасно. Вам бы следовало ответить на мою записку.

      – Вы – шантажист!

      – А вы, Маяковский, – но голос человека в пенсне потонул в шуме выкриков: – Объясните, в чем дело.

      Маяковский протянул руку, усилил бас.

      – Извольте, я объясню. Вот этот человек, – Маяковский протянул указательный палец в сторону человека в пенсне. Тот заложил руки за спину. – Этот человек – его фамилия Альвэк[98]. Он обвиняет меня в том, что я украл рукописи Хлебникова[99], держу их у себя и помаленьку печатаю. А у меня действительно были рукописи Хлебникова, «Ладомир» и кое-что другое. Я все эти рукописи передал в Праге Роману Якобсону[100], в Институт русской литературы. У меня есть расписка Якобсона. Этот человек преследует меня. Он написал книжку, где пытается опорочить меня.

      Бледный Альвэк поднимает обе руки кверху, пытаясь что-то сказать. Из рядов возникает неизвестный человек с пышными русыми волосами. Он подбирается к Альвэку что-то кричит. Его оттесняют от Альвэка. Тогда он вынимает из кармана небольшую брошюрку, рвет ее на мелкие куски и, изловчившись, бросает в лицо Альвэку, крича:

      – Вот ваша книжка! Вот ваша книжка!

      Начинается драка. В дело вмешивается милиция, та самая, про которую было только что читано:

      Розовые лица,

      Револьвер желт,

      Моя милиция

      Меня бережет.

<«Хорошо»>

      и вытесняет Альвэка из зала.

      На следующий день в Ленинской библиотеке я беру эту брошюру. Имя автора Альвэк. Название «Нахлебники Хлебникова». В книге помещено «Открытое письмо В. В. Маяковскому», подписанное художником П. В. Митуричем[101], сестрой Хлебникова[102], Альвэком и еще кем-то из «оригиналистов-фразарей» – членов литературной группы, которую возглавляет Альвэк.

      Авторы письма требуют, чтоб Маяковский вернул или обнародовал стихи Хлебникова – те многочисленные рукописи, которые он, Маяковский, захватил после смерти Хлебникова и держит у себя.

      Кроме «Открытого» письма есть нечто вроде анализа текстов, дающих автору право обвинять Маяковского и Асеева в плагиате.

      У Хлебникова: «Поднявший бивень белых вод» («Уструг Разина»).

      У

98

Альвэк Иосиф Соломонович, автор книги «Нахлебники Хлебникова». М., 1927.

99

Хлебников Велимир (Виктор Владимирович) (1885–1922) – поэт-футурист, в зрелых произведениях – стремление к созданию «новой мифологии» и языка будущего свободного человечества.

100

Якобсон Роман Осипович (см. пр. 16). Рукописи Хлебникова были переданы Р. Якобсону в Берлине.

101

Митурич Петр Васильевич (1887–1956) – художник-график, член объединения «Мир искусств».

102

Хлебникова Вера Владимировна (1891–1941) – художник-живописец, поэт, сестра В. Хлебникова.