Мятежница. Ксения Эшли

градусов. Она все время ощущала на себе проницательный взгляд Йена и совершенно не могла сосредоточиться.

      – Прости, что не приехал на твой день рождения, – Ирвин склонился к ее уху. – Но…так сложились обстоятельства.

      – Понимаю.

      Аманда подняла голову и встретилась с немигающим взглядом золотисто-карих глаз, которые сверкали в свече свечей.

      – Не могла бы ты уделить мне сегодня пару минут твоего драгоценного времени? Я хотел поговорить с тобой наедине.

      Ну вот, Ирвин собирается сделать ей предложение. И где же радостный трепет? Где восторг? Будь неладен Макинтош, что своим появлением все испортил.

      – Мы могли бы встретиться на нашем месте у беседки?

      Да-да, непременно! Ведь я так долго этого ждала. Но Аманда лишь сглотнула, ощущая, как ее буравят глазами напротив, и кивнула, промямлив:

      – Конечно.

      Йен внимательно разглядывал девушку напротив и то жалкое подобие мужчины, что приклеилось к ней. Так значит, Ирвин Уилбург. Мужчина печально улыбнулся. Видимо, ни малышка, ни генерал еще не знают, – а вот Йен по долгу службы был осведомлен – что Уилбурги давно заключили соглашение с некими лордами Элвуд с юга, дабы поженить своих детей и объединить два знатных рода. Их помолвка была оглашена в Корке на прошлой неделе.

      Рад был Йен этому событию? Кажется, да. Еще двадцать минут назад его охватили ревность и досада, что эта бунтарка достанется другому мужчине. Но, узнав, кто он, Макинтош моментально расслабился.

      В любом случае Уилбург не подходит такой взбалмошной девчонке. Она быстро скрутит в бараний рог этого сопляка, заставив плясать под ее дудку. Ей нужен совершенно другой мужчина, сильная рука, способная держать в узде эту непокорную упрямицу.

      Йен невольно залюбовался Амандой. Она выглядела прекрасной даже с перепачканным рыбьими потрохами лицом, но сегодня была просто восхитительна. Но даже не красота так сильно привлекала мужчину. Аманда являла собой непостижимую тайну, разгадать которую хотелось все сильнее. Ее взгляд, обращенный в его сторону, всегда был выжидающе-настороженный, а голова склонена вперед, словно у хищника во время прыжка на жертву. Мужчина усмехнулся. А жертвой-то был он.

      Мирное гудение за столом прекратилось, едва стоило генералу Бреннеру взять слово. Он, немного пошатываясь, встал со стула и громко ударил кулаком по столу, так что посуда зазвенела.

      – Клянусь богами и легионом, мы превратим этих гнусных сиу в порошок! – заявил мужчина, глядя впереди себя отрешенным взглядом.

      Все гости вмиг прекратили говорить и есть и дружно уставились на генерала. Солтер хватил лишнего, и бывалого трепача было уже не унять. И напрасно кари Бреннер тянула его за рукав, призывая вернуться на место. Ее подвыпивший муженек желал говорить, а любимой темой у любого солдата была, конечно же, война.

      – Ну, будет тебе, старина!

      Ангус тоже привстал, чтобы усадить друга на место.

      – Политика