Антарктида online. Александр Громов

станциями на континенте мы еще кое-как можем связаться, а с Большой землей – вот! – Ерепеев откровенно отбил на локте это «вот». – Через спутник – тоже пока никак. Уже пробовали. Так что же, просить соседей, чтобы передали наше опровержение? Не знаю кому как, а мне «испорченный телефон» не нужен. Да и стыдно. Лучше уж подождать полчаса – и самим…

      – А с Новолазаревской? – настаивал тот же голос.

      – С Новолазаревской связи нет, а с Беллинсгаузеном и подавно, – отрезал Ерепеев. – Есть связь с Мирным, но неустойчивая. Магнитная буря, наверное.

      Сейчас он нагло врал в глаза своим товарищам – со станцией Новолазаревская, резиденцией начальника всей российской антарктической экспедиции Михаила Михайловича Троеглазова, связь была, хотя и верно – неустойчивая. Немногие знающие об этом помалкивали, понимая, что и.о. начальника Новорусской просто-напросто оттягивает момент неизбежного тягостного объяснения. Ну что же, ждать починки единственного мощного передатчика – тоже занятие…

      Минут через десять вялой дискуссии с Ерепеевым согласились все. Затем кто-то предложил дать слово Ломаеву.

      – Это еще для чего? – долетел из угла чей-то дискант.

      – А пусть скажет нам, что он сам думает обо всем этом…

      Ломаев оторвал подбородок от кулака. Роденовский мыслитель сгинул – остался страдающий мигренью неандерталец.

      – Здесь что, товарищеский суд? – сипло осведомился троглодит, встопорщив бороду, и нехорошо осклабился.

      На него заорали – вразнобой, зато от души:

      – А хоть бы и товарищеский… Мы тебе что, уже не товарищи? Брезгуешь, гад?

      – Из-за тебя, урода, все, из-за тебя!

      – Шутки ему!.. Кому шуточки, а всем без премии оставаться?

      – Да если бы только без премии! Мелко берешь. Теперь у всех нас, считай, волчий паспорт…

      – Тихо! Пусть скажет…

      – Всех подставил, гнида!..

      – У меня четвертая зимовка, а теперь что – весь послужной список псу под хвост? Искать работу на Большой земле? Кем? Сторожем? Кому я нужен?

      – У меня, между прочим, зимовка тоже не первая…

      – Да тише вы!

      – Что тут «тише»?! Морду ему набить, а уж потом…

      – Нет, пусть он сначала скажет…

      Ломаев воздвигнулся, едва не коснувшись головой потолка, большой, набрякший, как грозовая туча, и стало ясно, что шансы набить ему морду, мягко говоря, проблематичны. Разве что он сам позволит.

      – Ну и скажу! – рявкнул он так, что все разом притихли. – Скажу! Да! Спьяну! Один я виноват – моя была идея! Сам и отвечу, никого за собой не потяну! Сам! Поняли? Кто не понял, кому повторить персонально? Теперь все, я могу идти?

      Одну секунду висела тишина. Разумеется, не могло быть и речи о том, чтобы вот так просто отпустить виновника под домашний арест, не пропесочив его как следует, – но много ли в том толку?

      – А вот и второй именинник, – сказали у двери. – Починил уже, что ли? Э, ты чего? Ты не толкайся!

      Но Игорь Непрухин не мог не толкаться – едва успев ссыпаться с лестницы, он влетал в холл пулей и