Роковой перстень. Александра Ильина

сделать крохотное отступление, сказав, что при пиратских нападениях плантации и сами усадьбы богачей придавались разграблению, а потом сжигались. Хозяев, как правило, убивали, а рабам даровали свободу. Именно освобождённые рабы и пополняли команды пиратских кораблей. Частенько пираты нападали на богатые плантации не только из-за золота, но и из-за рабов. Нередки были случаи, когда хозяева сами сжигали добро и убивали рабов, когда понимали, что им не отстоять всего этого! Едва я успел подумать, что, возможно, это мой шанс на освобождение, как, получив сильнейший удар по голове, потерял сознание…

      В сознание меня привёл душ ледяной и, что самое удивительное, пресной воды. Раскрыв рот, я пытался поймать живительные струи, чтобы утолить жажду, терзавшую меня всё это время. И тут я услышал голос. Он был мне, несомненно, знаком. Пожалуй, лишь один человек в целом свете обладал столь мягким, «обволакивающим» голосом. Мужчина отдал команду: «Джим, принесите флягу и дайте ему напиться, но в меру!» Уже через мгновенье чьи-то сильные руки подхватили меня, приподняли мою голову и холодный металл коснулся моих растрескавшихся от жары губ. Вода! Я пил её жадно, большими глотками, не чувствуя боли в спине и ногах. А когда фляжку отняли от моих губ, я со стоном повалился назад и снова потерял сознание…

      Свобода, Равенство, Братство! Пей, и Дьявол тебя доведёт до конца! Свободу голодранцам! Не посрамим чести Братства! За ром, золото и капитана! Свобода до гроба! Господь покровительствует праведникам, а Сатана – проклятым! Наши имена вечны! Наша слава – наши клинки!…

      Сколько подобных девизов знает история?! Сотни и тысячи! Это боевые кличи отвергнутых и проклятых, тех, кто прошёл против всех и выиграл или проиграл – не важно; но, однозначно, навсегда вписал своё имя в список бессмертных! Но есть в истории один клич, от которого и поныне замирает моё сердце. Клич, который не раз и не два заставлял мою кровь кипеть, а руку – наполняться силой и разить вновь и вновь. Эти слова просты и стары, как мир, но в них заключена вся моя жизнь, весь её смысл: «Потомки помнят великих!» Этот клич был со мною всегда, и забыть его я не в силах.

      Очнувшись, я увидел перед собой уже знакомое мне лицо и вновь подумал, что глаза моего спасителя каким-то таинственным образом излучают свет. И вновь я мысленно сравнил его глаза с изумрудами. И слабо улыбнулся. Он едва заметно улыбнулся в ответ, спросив: «Вам уже лучше?»

      «Да, благодарю!» – ответил я.

      – Отлично! Итак, моё имя Вам уже известно, соблаговолите назвать Ваше.

      – Эммануил Влеруа.

      – Сколько Вам лет?

      – Двадцать шесть.

      – Превосходно. Я слышал, Вы окончили курс в университете.

      – Да. Это так. Но, едва окончив обучение, я вынужден был вернуться домой, так как умер мой почтенный батюшка.

      – Что ж, как знать, может быть, это и к лучшему. А теперь