Садовник (сборник). Валерий Залотуха

улице.

      На откатке уже стояли женщины, с которыми работает мать Бориса, – маленькая толстая бабенка Любка и мать Серого.

      – Чего опаздываешь-то? – тонко и весело закричала Любка.

      – Проспала чего-то, – сказала мать Бориса и прибавила: – Здрасьте.

      – Здорово! – крикнула Любка, видно, она не научилась тихо разговаривать. – Снилось чего хорошее?

      – Ага…

      – Расскажешь потом!

      – Здравствуй, Ань, – бросила на ходу мать Серого. Она первая пошла к наполненным углем вагонеткам. Теперь их надо было откатывать до того места, где их может прицепить подземный поезд. Самое трудное – оттолкнуть вагонетку. Мать Серого уперлась плечом, подавшись вперед, мать Бориса откинулась назад, упершись спиной в стену и отталкивая вагонетку ногой. Рядом, в темноте проходки, вырываясь, оглушающе шипел сжатый воздух и били отбойные молотки.

      – Пошли! – крикнула мать Бориса и, как мать Серого, наклонилась вперед и стала толкать вагонетки. Их лица напряжены, губы сжаты. Пошли…

      Сзади навальщики – мужики. Большими шахтерскими лопатами они быстро наваливают в вагонетки уголь. Они снимают брезентовые робы и остаются в майках, грязных и рваных.

      – Пошли-пошли! – кричит Любка.

      Пошли…

      В самой чаще густого кустарника, где вырыта землянка-штаб, сидят на редкой траве пацаны – те, кто живут со своими родителями в деревянных домах, а дрова, уголь и картошку хранят в деревянных сараях. Это – Витька, Вадим, Рыба и еще двое-трое больших ребят лет по пятнадцати. Остальные – пацаны от семи до двенадцати лет. Здесь же лежат два огромных лохматых пса, которые всегда с пацанами. Все молчат, потому что заняты делом серьезным и ответственным. У «больших», а также у Серого в руках длинные, похожие на старинные, самодельные поджигные пистолеты. Они счищают серу со спичек о края стволов – заряжают.

      Между сидящими ползал на четвереньках остриженный наголо ушастый семилетний Колька и собирал очищенные спички. Он собрал целую горсть их и протянул на ладони Рыбе.

      – Рыб, сколько здесь, посчитай!..

      – Отвали, – отмахнулся Рыба.

      – Юрик, посчитай, – обратился он к Юрику, который сам чуть больше Кольки.

      Юрик долго смотрел на Колькину ладонь и наконец тихо сказал:

      – Мы еще столько не проходили.

      – Вить, посчитай, а?

      Витька, похоже, самый взрослый из них. Он здесь командир, вождь. Он зажал пистолет коленями, взял с Колькиной ладони спички и пересчитал.

      – Восемнадцать… А там у тебя сколько? – спросил он и указал на большую кучку обезглавленных спичек.

      – Вот, – Колька показал пальцем на написанное на земле число – 838.

      – Восемьсот тридцать восемь прибавить восемнадцать, – считает Витька, записывая на земле палочкой, – будет… восемьсот сорок шесть…

      – Пятьдесят, – не отрываясь от дела, поправил его Вадим.

      – Чего? – не понял Витька.

      – Пятьдесят шесть, – пояснил Вадим, подняв на