Кубыш-Неуклюж. Григорий Александрович Шепелев

жаловаться. Приехали живодёры. Но все жильцы им дали такой отпор, что они дорогу туда забыли! Видимо, эта самая сука – не знаю, кто, десять дней назад выпустила ночью Лисичку, а вот теперь – Малыша. Но его зарезали.

      – Это мы уже поняли. А Полкан где жил?

      – Около второго подъезда. Там тётя Маша домик ему построила. Они жили вдвоём – Полкан и Беляш, очень добрый пёс. Полгода назад начальник управы распорядился очистить улицы от бездомных собак. Полкана, Лисичку и Беляша отвезли в приют. Полкана с Лисичкой мы из приюта забрали. А Беляша не нашли. Его очень жалко. Он был умнее, чем этот начальник управы! Полкана убили в марте, прямо около домика. Тётя Маша едва с ума не сошла!

      – Ужасно, – вздохнула Света, – а почему она хотя бы одну из этих собак к себе не взяла домой?

      – Она уже взяла двух! А с ней живёт дочка, зять и два внука. Квартира маленькая.

      – Да, в этих лачугах особо не развернёшься, – полетел камень в огород Риты, – а что сказал участковый, когда вы к нему пришли?

      – Сказал, что он сделает всё возможное. Это значит, что он не сделает ничего.

      Пришлёпала Рита, завёрнутая в махровое полотенце. Она включила электрочайник, села за стол, взяла сигареты и закурила, воспользовавшись причудливой зажигалкой в виде дракона с рубиновыми глазами. При незначительном сжатии его шеи пасть открывалась, и из неё вырывалось пламя. Жоффрей вдруг встал. Он подошёл к Рите и начал страстно вылизывать её ноги. Она взяла его под передние лапы, и, невзирая на протестующее рычание, положила бочком к себе на колени. Бульдог отчаянно вырывался.

      – Сними с него башмачок, – обратилась Рита к своей подруге.

      – Снять башмачок? А если он вздумает кусаться?

      – Сразу получит по морде.

      Услышав это, Жоффрей мгновенно утихомирился. Он позволил снять с себя башмачок, а затем повязку.

      – Ого! – воскликнула Света, рассматривая заметное вздутие на его задней лапе, между подушечками, – смотри, ему даже дренаж поставили!

      – Что ещё за дренаж? – не поняла Рита.

      – Тонкая трубочка, по которой стекает жидкость.

      – Вот эта?

      – Да.

      – Ему много раз лекарство туда вводили, – сказал Серёжка, – блокаду делали. А ещё кололи антибиотики, да всё без толку.

      Света молча сходила в комнату за бинтом. Накладывая повязку, она сказала:

      – Зря они туда влезли.

      – Зря? – встревожилась Рита.

      – Думаю, да. Это не похоже на воспаление.

      – А на что же это похоже?

      – Чёрт его знает! Я не ветеринар.

      Надев башмачок на больную лапу бульдога, Света его опустила на пол. Жоффрей вернулся в понравившийся ему уголок, вздохнул и улёгся. Глаза у него слипались. Вскоре он захрапел. Рита погасила окурок. Чайник вскипел, но все про него забыли. Время шло к четырём.

      – Он что, зимой по всем этим реагентам ходил без обуви? – обратилась Света к Серёжке.

      – Да, – признался последний.

      – А почему?

      – Да я этому особо не придавал значения. Думал