Кубыш-Неуклюж. Григорий Александрович Шепелев

болезненной. Он пищал и пытался вырваться. Наложив повязку, ветеринар взяла у Серёжки полторы тысячи и заполнила бланк квитанции. Отдавая её, сказала, что результат придёт из лаборатории через двое суток.

      – Мне нужно будет подъехать? – спросил Серёжка.

      – Не обязательно, позвоним. А впрочем, вы правы – лечение ведь потребуется, каким бы ни был ответ.

      – Я понял. Как вас зовут?

      – Ирина.

      Обратно шли и ехали молча. Света курила. Её лицо было мрачным. Эдик стоял уже без толпы, без своей помощницы, без Олега. Но шуму было не меньше, так как на ящиках с виноградом сидели дети, вернувшиеся из школы. Их было человек семь. Увидев Жоффрея, они к нему подбежали и начали с ним играть. Серёжка спустил его с поводка. Жоффрей схватил палочку, которую ему протянули, и его стали на ней вертеть, удерживая её за оба конца вдвоём.

      – Вот это больной, – улыбнулся Эдик, внимательно поглядев на Свету, – я говорю, притворяется! Вы его водили к врачу?

      Света промолчала.

      – Да, – ответил Серёжка, – а это моя соседка, Света.

      – Я знаю, – произнёс Эдик, который, если ему поверить, всё всегда знал, – красивая девушка, просто чудо! Что сказал доктор?

      – Он взял анализ на онкологию.

      – Не дай бог! С ума он, что ли, сошёл? Какая тут онкология? Толстый, сильный! Слышишь – рычит громче, чем медведь!

      Палка разломилась. Бульдог порядочно отлетел, но мигом вскочил и бросился к детям, чтоб отобрать у них половину палки. Те её стали кидать друг другу, чтобы он злился. Он начал бегать и лаять.

      – Кто из них учится вот в той школе? – спросила Света у Эдика, указав рукой за автостоянку.

      – Да почти все. А что ты хотела?

      – Кое о чём спросить. Кто из них толковее?

      – Надя! – закричал Эдик, чтоб быть услышанным сквозь отчаянный лай. От шумной компании отделилась девочка лет двенадцати. Подбежала. Света узнала свою соседку по этажу. Они с ней здоровались накануне. Девочка была очень симпатичная, хоть слегка перекормленная.

      – Привет, – сказала ей Света, – ты меня помнишь?

      – Да, вы вчера заехали в шестьдесят четвёртую, – пропищала Надя и в тот же миг доказала свою толковость, дёрнув из ящика с полкило винограда, – Эдик, я возьму, ладно?

      Эдик кивнул.

      – Бери. Но только не подавись и поделись с братьями.

      – Они сами себе возьмут. Так что вы хотели?

      – Кое о чём спросить, – ответила Света, – ты не проводишь меня домой?

      – Мне тоже уже пора. Эй, Юрка, Андрюшка! Я ухожу!

      Ответом был только лай. Жоффрей добивался огрызка палки с таким усердием, будто то был жезл патриарха всея Руси. Идя с маленькой соседкой к подъезду, Света её спросила, знает ли та Варламова.

      – А, Кирюху? Да кто же его не знает! Вы про того, который в одиннадцатом «Б»? Или про кого-то другого?

      – Я про блондина с чуть кривым носом.

      – Да, это он, Кирюха Варламов. Он ведь боксёр, разрядник. Поэтому нос кривой. Вся школа гордится им. У него отец – депутат. А что вас конкретно интересует?

      Этот вопрос привёл Свету