Русь летописная. Валерий Демин

царь – великий полководец, как известно, не обрел. Судьбой ему было предначертано иное: умереть в возрасте 33 лет и навсегда остаться молодым в памяти последующих поколений.

      Уходя с берегов Ледовитого океана и оставляя за спиной Урал и Сибирь, Александр Македонский успел сочинить и оставить на сохранение жалованную грамоту всему роду славян (или мосхов – так сказано в одном из вариантов дошедшего текста) о незыблемых привилегиях на веки вечные. Грамота сия переписывалась и приводилась бессчетное количество раз в русских хронографах и летописцах, где по-разному поминается и Ледовитый океан: и «полунощное оиянское Ледовитое море», и «море полночное великое Окиан Ледовитый», и т. п. Ниже, однако, приводится – в силу большей компактности и внятности – перевод, заимствованный из прижизненного издания «Хроники всего мира» (1551) Марцина Бельского:

      «Мы, Александр, сын верховного Бога Юпитера на небе и Филиппа, короля Македонского на земле. Повелитель мира от восхода до захода Солнца и от полудня до полночи, покоритель Мидийского и Персидского королевства, Греческих, Сирийских и Вавилонских и т. д. Просвещенному роду славянскому и его языку милость, мир, уважение и приветствие от нас и от наших преемников в управлении миром после нас. Так как вы всегда были с нами, в верности искренни, в бою надежны и храбры и всегда безустанны были, мы жалуем и свободно даем вам навечно все земли от полунощного моря великого Ледовитого океана до Итальянского скалистого южного моря, дабы в этих землях никто не смел поселяться или обосновываться, но только род ваш, и если бы кто-нибудь из посторонних был здесь обнаружен, то станет вашим крепостным или прислужником со своим потомством навеки». <…>

      Конечно, средневековые, к тому же беллетризированные, источники не всякому читателю покажутся убедительными. Но вот, в дополнение к сказанному, известие иного рода: каким являлся неизведанный сибирский берег его первооткрывателю – будущему адмиралу российского флота Гавриилу Андреевичу Сарычеву (1763–1831) во время плавания по Ледовитому океану недалеко от устья впадающей в него реки Колымы:

      Мыс Баранов Камень «состоит из смежных нескольких гор, выдавшихся в море мысом, образующим полукружие. На них есть кекуры, или столбы каменные, из коих иные представляют обвалившуюся крепость, другие – башни и людей. На одной невысокой горе, близ коей стояли на якоре 28 июня [1787 г.], видели мы один кекур, похожий видом на двух разговаривающих женщин, держащих в середине ребенка».

      Похожие природные феномены были отмечены также на открытом несколько позже и совсем другой экспедицией острове Врангеля. Рационалистически мыслящие мореходы не давали волю воображению и не увязывали увиденное с возможным гиперборейским прошлым. Скорее всего, они были правы, говоря не об исторических, а о геологических руинах. Но тем не менее вопрос остается открытым, поскольку многие исторические памятники имеют ландшафтное происхождение.

* * *

      Исторические, археологические, географические, геофизические литературные и иные факты легли в основу той концепции, которая ныне именуется «гиперборейской теорией». В научном