Смерть как средство от бессонницы. Павел Агалаков

трубку телефона, кивнула и что-то сказала. Потом Виктория вернула трубку на место, встала, подошла к шкафу, вынула оттуда темный заварной чайник, пристроила его на подставку. Девушка открыла бутылку дорогой минеральной воды, влила половину в чайник. Потом она зажгла маленькую свечку и подсунула ее под него. Через несколько минут Вика всыпала туда три ложечки чая, водрузила все на поднос и отнесла в левую дверь.

      – Нормальный ритуал, – заявил Грибин. – Андрей Михайлович, видели, какую воду она в чайник залила?

      – Полтысячи за бутылку, – добавил Алексей.

      – Да, у богатых свои причуды, – в довесок к сказанному протянула Гусева.

      – Миша, еще коробку с чаем посмотри, – сказал Ильин.

      – А это зачем? – спросил Копылов.

      – Внимание к мелочам, Леха, – ответил Андрей и подмигнул Алексею. – Перематывай дальше, – обратился он к Грибину.

      Девушка замелькала по экрану с утроенной скоростью.

      Когда цифры в углу показали одиннадцать часов, в офисе появился еще один мужчина. Он зашел за стойку, приобнял секретаршу и стал ей что-то нашептывать.

      Девушка смущенно улыбнулась, игриво оттолкнула его, взяла трубку телефона, Что-то сказала и положила ее. Потом она показала мужчине на правую дверь и положила трубку. Он направился в ту сторону и послал Виктории воздушный поцелуй. Она сделала жест, словно поймала его, и прижала кулачок к сердцу.

      – Я так понимаю, это Романов, – сказал Андрей и потер усталые глаза.

      – Видимо, да, – отозвался Алексей. – Похоже, у них с Крымовой шуры-муры.

      – Как показывает практика, служебные романы до добра не доводят, – философски заметил Грибин.

      – Миша, дальше.

      Грибин нажал на перемотку. Девушка быстро перебирала бумаги, делала записи, отвечала на звонки. Вышел Романов, огляделся, быстро поцеловал секретаршу в щеку и удалился из офиса. Крымова подняла трубку, принимая очередной телефонный звонок. Она нажала кнопку на аппарате, постояла в ожидании ответа, потом положила ее на стойку и вошла в левую дверь.

      Через секунду Вика выскочила оттуда, закрывая ладонями лицо, что-то сказала в трубку и нажала рычаг сброса. Она села на стул, достала еще две таблетки и выпила их.

      Копылов усмехнулся и заявил:

      – Значит, начальство не жалуется на нее. Вот только до слез доводит. Она уже второй раз за таблетки принимается.

      – Миша, еще лекарство проверь, – сказал Андрей.

      Грибин глубоко вздохнул.

      – Не грусти. Ты слышал, что Михалыч сказал? Внимание к мелочам, – подначил его Копылов.

      – Леха, ты когда-нибудь пострадаешь за свой язык, – встал на защиту Михаила Ильин. – Меньше треплись, лучше смотри.

      Грибин состроил такую мину, словно хотел сказать Алексею: «Что? Съел?»

      Между тем на экране монитора секретарша поговорила по телефону и вышла из офиса. Таймер показывал двенадцать часов пятнадцать минут.

      – Во сколько Лукьянов позвонил Крымовой? – спросил Ильин.

      – Она сказала, что в двенадцать сорок.

      – Значит,