Мое особое мнение. Записки главного редактора «Эха Москвы». Алексей Венедиктов

образ. И это ему удалось. В историю он таким и войдет. Каким бы ни помнили его мы – те, кто с ним общался.

      Сейчас мы уже вполне представляем, как тогда принимались решения, но я хотел бы отослать читателя – чтобы тот мог составить собственное впечатление о том, как именно это было, – к тому самому процессу, когда «поссорились Борис Абрамович и Роман Аркадьевич» и вели тяжбу в Лондоне. Стенограммы открыты, все можно прочесть, и эти стенограммы – это, по сути, обвинительное заключение системе принятия решений в России того периода. История этого процесса – это история России. Там очень много всего, очень много заявлений, доказательств, документов. Эти стенограммы есть на английском, значительная их часть переведена на русский – почитайте. Там есть все. И тот и другой – речь ведь шла о пяти с половиной миллиардах долларов – выложили все документы и все аргументы, которые у них были. Ничего не осталось в тайне. Все вытащил Борис Абрамович, все кинул на чашу весов в этом процессе.

      И этот процесс показал, что он действительно принимал участие во многих решениях; он действительно чрезвычайно сильно влиял на то, что в России происходило. Один из примеров такого влияния – может быть, главный – это создание группы крупных предпринимателей и промышленников для поддержки Ельцина в 96-м году на Давосском форуме, в январе 96-го года. У Ельцина в том январе рейтинг был 3 %. Предлагали выдвигаться Гайдару, кому-то еще. Было понятно, что если коммунисты выиграют выборы, то страна получит «красный реванш». И вот Борис Березовский собрал в Давосе враждующих между собой олигархов. Я должен сказать, что у него было одно безусловно положительное качество, которое чрезвычайно ценно в людях, – он был фантастическим медиатором, он умел собирать вокруг себя людей, которые в обычных условиях не то что руку друг другу не пожали – ножом бы пырнули или даже из гранатомета засадили. Из гранатомета даже лучше. Но за счет харизмы Березовского, за счет его увлеченности, его веры их удалось собрать. У него был такой фан – посадить за стол людей, которые должны друг друга перерезать, как Монтекки с Капулетти или Йорки с Ланкастерами, – и посмотреть, как они будут себя вести.

      Он очень гордился тем, что умеет объединять необъединяемых людей… Можно сказать, что он обладал своего рода толерантностью, если угодно, к противоположным точкам зрения. И вот он посадил за один стол людей, которые вели между собой войны – не только экономические. Там, как мы знаем, много трупов было в разных областях экономики. И вот в Давосе – он привлек туда «ненавистного» Чубайса – в Давосе эти промышленники поняли, что с приходом коммунистов им есть что терять, и они решили поддержать Ельцина, который тоже был не сахар.

      Березовский был мотором, придумщиком, организатором и движителем. И вот накануне президентских выборов 96-го года – его план реализуется, а тут какое-то «Эхо Москвы» с коммунистами… И он звонит Гусинскому, чтобы тот позвонил неизвестному ему Венедиктову… Представляю,