Гнездо страха. Кова Крэйсид

дня рождения, я, сидя за шахматами, услышал незнакомую музыку, доносившуюся из четвертой палаты. Санитарка, обязанная следить за надзоркой, куда-то отлучилась, и я без промедления воспользовался шансом. Попросив Анатолия меня немного подождать, я проскользнул к источнику звука.

      –Что это играет?-спросил я у паренька, который лежал на кровати рядом с тумбочкой, где стоял небольшой радиоприемник.

      –Максимум,-ответил паренек, еле двигая ртом.

      –Не слышал о такой группе.

      –Это станция.

      –А-а… ну так а чья песня?

      –Металлика

      Из преемника доносилось:

      Welcome to where time stands still

      No one lives and no one will

      Moon is full never seems to change

      Just labeled mentally deranged

      –Точно. Что-то я их не узнал. Актуальная, кстати, песня,-сказал я, сев на соседнюю койку.

      –О чем?-прозвучал вопрос. Казалось, мой собеседник немного улыбается, произнося слова.

      –Про психушку. Тебя кстати как звать?

      –Егор.

      –Меня Джон.

      –Американец.

      –Ну да.

      –Хорошо по-русски говоришь.

      –Спасибо, ты сегодня поступил?

      –Ага.

      –Из-за чего?

      –Наркотики, а ты?

      –Вены себе порезал.

      –Ясно.

      Не знаю, что побудило меня заговорить с этим парнем, но диалог с ним вышел не таким уж опасным. Во всяком случае, моей психике он не повредил.

      За металликой я прослушал еще две песни до боли точно передававшие мои собственные чувства. Эти песни: three doors down-here without you и Ozzy Osborne-I just want you я уже слышал и раньше, но теперь они зазвучали совершенно по-другому. Словно, кто-то залез ко мне в голову, выяснил, о чем я думаю и выразил в словах то, что у меня не получается выразить самому.

      В течение месяца я при каждом удобном случае проползал в четвертую палату послушать пару-тройку песен. В половине случаев меня обнаруживали и выпроваживали до своей койки и, к моему счастью, никаких наказаний не следовало.

      Мне казалось, что все песни, звучавшие на радио, были посвящены исключительно мне. Не то чтобы я постепенно убеждался в этом, но со временем эта мысль, всплывавшая всякий раз, когда я вспоминал или слушал эти песни, стала настолько привычной, что превратилась в некую основу для необычных выводов, подтверждавших ее истинность.

      Первым бредовым, хотя мне так не казалось, умозаключением было убеждение в том, что я сам написал все эти песни.

      «Может быть в предыдущей жизни, может быть их специальным устройством извлекают из моей головы, пока я сплю, может быть, я записываю их в чью-то тетрадку, пока длится какой-нибудь приступ лунатизма, может…» Я перебирал варианты целый день, а на следующий меня перевели в четвертую палату и я продолжил искать разгадку уже в более приятной обстановке.

      Так из моей жизни бесследно пропали полтора месяца, а вместе с ними и надежда выписаться за среднестатистический срок пребывания в больнице. За это время сюжет моих снов успел продвинуться далеко, но не в лучшую сторону. На следующий день после того, как их главную