ограничения является очень важным в философии Николая Кузанского, «который в грандиозной форме объединяя духовные достижения античности и средневековья с основоположными замыслами нового времени, достиг такого синтеза, какой позднее уже никогда не удавался европейскому духу» (419, с.184). Согласно Н. Кузанскому
безграничен только Бог, а тварный мир оказывается ограниченной эманацией Бога. «Творение получает от Бога свое единство, свою ограниченность и свою связанность со Вселенной…"(227, с.174). «Мир, или Вселенная, есть ограниченный максимум и единый, который опережает ограниченным образом противоположности, противоречия. Мир ограниченным образом есть то, чем являются все вещи, – он есть принцип ограничения во всем, ограниченная цель вещей. Ограниченное бытие, ограниченная бесконечность… Если правильно рассматривать ограничение, все станет ясно» (227, с.185). «Ограниченное бытие есть не что иное, как сама вещь» (227, с.187), … «Вселенная есть само ограниченное бытие в себе» (227, с.188), – отмечал Н. Кузанский.
Принцип ограничения проявляется для Н. Кузанского и в категориальном аппарате, когда более частное понятие является ограничением общего, универсального, в иерархии явлений, когда индивид есть ограниченное проявление вида, а вид, соответственно, рода. Человек у Н. Кузанского тоже ограничен своей природой. «Человеческая природа есть вписанный в круг многоугольник, а круг – Божественная природа» (227, с.260). Совмещение человеческого с божественным, лишило бы человеческое своей природы (то есть собственной ограниченности, что многих почему-то пугает). Из онтологии Н. Кузанского логически вытекает и наличие социальных ограничений. К сожалению, его социально-философские работы, посвящённые
достижению религиозного согласия12 малоизвестны в России и, конечно, не исчерпывают данной темы. Тем не менее, наследие Н. Кузанского является значимой предпосылкой и основанием для постановки и исследования проблемы социальных ограничений.
Для И. Канта «ограничение – реальность, связанная с отрицанием» (183, с.86), неясно, правда, чего. В целом система И. Канта носит ограничительный для теоретического и практического разума характер (и поэтому, популярна среди носителей «полицейской ментальности»). И. Кант видел свою задачу в установлении пределов человеческого рассудка, науки и поведения13.
Более подробно проблема ограничений рассматривается в работе Шеллинга «Система трансцендентального идеализма» (456). Субъектом и объектом, накладывающим ограничения на самого себя и сталкивающимся с ними в своей деятельности в объективном мире, у Шеллинга выступает трансцендентальное созерцающее Я: «Я (объективно) ограничивается тем, что оно себя (субъективно) созерцает; однако Я не может одновременно созерцать себя как объект и созерцать себя созерцающим14, а, следовательно, не может и созерцать себя ограничивающим… Акт, посредством которого Я ограничивает самого себя, есть
