Мгновение истины. В августе четырнадцатого. Виктор Носатов

продолжительную затяжку, спросил он.

      – Вы настоящий разведчик, – удовлетворенно произнес Вернон, – и сразу хватаете быка за рога. Именно таких, как вы, людей нам сегодня и не хватает. Видели бы вы, с каким материалом нам приходится работать. Не разведчики, а сплошные дилетанты. Недавно даже один лорд решил проверить на себе, что значит быть «рыцарем плаща и кинжала». Путешествуя на своей яхте по Балтике, он, на свой страх и риск приблизившись к германскому порту, забитому военными кораблями, сразу же нарвался на морской патруль и был водворен в крепость. В ту самую крепость, которую решил обследовать…

      – Не пойте мне новеллы, лучше скажите прямо, зачем вызвали меня?

      – Работая на Востоке, вы хорошо изучили не только варварский русский язык, но и знаете русские нравы и обычаи, – внимательно присматриваясь к капитану, промолвил Вернон.

      – Но, насколько я знаю, мы уже довольно продолжительное время, с тех пор как были разграничены имперские границы на Востоке, не конфликтуем с Россией. Мало того, я, неоднократно бывая у туркестанского генерал-губернатора Самсонова, встречал там самый дружественный прием…

      – Вы меня удивляете, сэр, – растягивая слова, сухо произнес Уильям и, вытащив из стола толстую сигару, начал медленно ее раскуривать.

      – Англия никогда не дружила с Россией, – раскурив сигару, цедя слова сквозь зубы, промолвил он, – правда мы иногда позволяли думать русским, что с ними дружны. Может быть, вы и хороший разведчик, но, как я вижу, в большой политике мало чего смыслите.

      – Просветите же меня, сэр, – насмешливо глядя на него, сказал Джилрой.

      – Не смейтесь, сэр, – все так же медленно и сухо произнес Уильям, – в том деле, которое Первый лорд Адмиралтейства по нашей рекомендации намерен вам поручить, необходимо не только добывать нужную Британии информацию, но и разбираться в политических течениях, во множестве существующих в России, с тем чтобы направлять их в нужное русло, способствующее дальнейшему процветанию британской короны.

      – Скажет мне здесь кто-нибудь, в чем дело, черт побери, – внезапно взорвался капитан, поняв, что из-за напущенного Уильямом тумана он так и не может сообразить даже о приблизительных очертаниях поручаемого ему дела.

      – Уильям, вы снова за свое, – пожурил подчиненного Вернон, – я прошу вас больше не испытывать на людях ваши дипломатические способности.

      – Да, сэр, – виновато откликнулся тот и вновь углубился в изучение писем подозрительных личностей.

      – Вы, наверное, уже читали о том, что произошло в Сараеве…

      – Да, сэр.

      – И, наверное, понимаете, что Европа стоит на грани войны. Великобритания, испытывая дружеские чувства к Франции и России, в то же время не горит желанием ввязываться в драку на чьей-то стороне. Мой дом – моя крепость, этот постулат был и остается для нас главным. В то же время вы должны понимать, что если Германия и Австро-Венгрия не направят оружие против Франции, а Россия, являясь ее союзником, обязательно вступит в войну на ее стороне, то тевтоны направят свой довольно окрепший за